И.С.Конюхов. Кузнецкая летопись

КУЗНЕЦКАЯ ЛЕТОПИСЬ

Под общей редакцией кандидата исторических наук Ширина  Юрия Викторовича

Редколлегия:  Блинов Е.  И. Мартин С. Д. Рахманов Б. А. Сущенко Е.  И.

Книга   издана   по  заказу  администрации г.   Новокузнецка

Издательство  «Кузнецкая  крепость» 1995  год

«ПИСАЛ ЖЕ Я КАК ЧЕЛОВЕК НЕУЧЕНЫЙ…»

Иван Семенович Конюхов (1791 -1881) известен как автор «Памятной исторической записки, или ле­тописи,  о городе  Кузнецке».

Род И. С. Конюхова велся от первых служилых людей Кузнецка. В своей «Летописи» он не без гор­дости перечисляет фамилию Конюховых среди про­чих служилых в чине «сына боярского» (Конюховы, Бугримовы, Буткеевы, Ефремовы, Годлевсковы), на­ивно полагая, что данный чин – сословие, прирав­ненное  к дворянскому.

Об отце И. С. Конюхова сведений мало. Известно только, что умер он 11 июня 1823 г., проведя по­следние 8 лет жизни среди монахов. Конюховы в 19 в. играли заметную роль в жизни города, занимая важ­ные государственные должности. Некоторые из них были  купцами.

И. С. Конюхов – тоже купец 3-й гильдии. Свою служебную карьеру Иван Семенович начинает в 29 лет. В 1821-22 гг. он состоит в кандидатах в бурго­мистры в городовом магистрате, в 1826-28 гг. стано­вится во главе городовой Думы, а в 1844-46 гг. за­нимает место городового судьи.

Замысел написать летопись города появился у И.  С.   Конюхова  уже на  склоне лет  -  в   1867 г.

Для того, чтобы определить место И. С. Конюхова в общей канве лиц, посвятивших свои силы описа­нию  Кузнецка,   необходимо бросить взгляд,  хотя  бы беглый, на специальные работы по Кузнецку, создан­ные  в дореволюционные  годы.

В ту далекую пору краеведы и специалисты по истории Кузнецка, ориентируясь, прежде всего, на запросы периодических изданий, оформляли свои ра­боты в виде очерков. Так, незадолго до сочинения «Летописи», в 1858 г. в «Томских губернских ведо­мостях» был опубликован исторический очерк А. Ермалаева «Кузнецк». В очерке обобщены содержащи­еся в «Древней Российской Вивлиофике» Н. И. Но­вика сведения о Кузнецке и на основании летопис­ных известий перечисляются кузнецкие воеводы 17 века. Вводится в научный оборот и полностью пуб­ликуется царская грамота кузнецкому воеводе Е. И. Баскакову (1623 г.). При написании очерка автором использованы исторические сочинения Н. А. Полево­го, А. И. Вейдемейра, справочная литература, пери­одика,   рассказы  старожилов.

В 1867 г. историком и публицистом Н. А. Кост­ровым составлены «Заметки для истории г. Кузнец­ка», содержащие подробный анализ царских грамот 17 в., собранных в «Актах исторических». В 1879-80 гг. на основе публикаций Н. А. Кострова выходит историко-статистический очерк «Город Кузнецк», сначала в газетном варианте, а потом в виде брошюры. В очерке использованы актовые материалы 17-18 вв., сочинения И. П. Фалька, Г. Ф. Миллера, статисти­ческие источники, периодическая печать и рукопис­ная  «Летопись»  И.  С.  Конюхова.

И. С. Конюховым сочинение Н. А. Кострова было прочитано как в газетном, так и в брошюрном ва­риантах, о чем он сообщает 7 февраля 1880 г.: «Получил в Думе тетрадку о городе Кузнецке, со­чиненную князем  Н. Костровым, печатанную в Томской типографии». Причем, И. С. Конюхов явно гор­дился тем, что «к сим сведениям принадлежит и моя летопись, составленная в 1867 году, и все эти выпи­ски  подкрепляют  и  разъясняют одна другую».

Незадолго до революционного 1917 года помощник кузнецкого уездного исправника, близкий друг иде­олога сибирского областничества Н. М. Ядринцева, Д. А. Поникаровский (1841 -1918) составил «Историческо-географическо-статистическое описание г. Кузнецка». Изложение исторических событий авто­ром доведено до времени написания его труда. В качестве источников Д. А. Поникаровский использо­вал «Акты исторические», труды Г. Миллера, Фише­ра, И. Гмелина, Словцова, Семенова, а также очерк Н.   Кострова  «Город  Кузнецк».

Перечисленные работы дают лишь краткую хро­нику истории Кузнецка. Ни по объему, ни по ин­формативности они не могут соперничать с сочине­нием И. С. Конюхова. Но несмотря на это рукопись И. С. Конюхова в послереволюционное время была мало известна.

В 1966 г. в газете «Кузнецкий рабочий» появилась статья новокузнецкого старожила, историка, педаго­га, страстного краеведа А. И. Полосухина, который попытался привлечь внимание к уникальному доку­менту, каким является летопись И. С. Конюхова, что по сей день хранится в Научной библиотеке Томского государственного университета.

Нам удалось познакомиться с рукописью в 1980 г. Ее фотокопирование было почти невозможным – выцвели чернила. Пришлось переписывать текст от руки, хотя и с некоторыми опущениями. Только в 1990 г. рукопись «Летописи» была скопирована нами полностью  и  обработана текстологически.

Рукопись состоит из более чем 50 глав на 70 ли­стах и имеет обширное заглавие. На обложке читаем – сокращенное, написанное рукою И. С. Конюхова: «Летопись города Кузнецка». Текст написан черными или коричневыми чернилами. Ряд надписей на полях сделаны карандашом. В рукописи – двойная нуме­рация страниц, библиотечная и авторская. Первона­чально, в 1867 г., «Летопись» была написана на 30 листах обычного формата, на части которых тиснен вензель фабрики Платунрва. Записки велись, как справедливо отмечал один из первых исследователей рукописи Н. И. Качанов, не авторской рукой. До сих пор не ясно, чьим почерком написан основной текст «Летописи».

И. С. Конюхов постоянно испытывал потребность в расширении объема «Летописи» и к основному тек­сту в течение 15 лет регулярно вносил добавления в виде надписей на полях, вклеек и т. д. Последние строки автор вписал в свою летопись незадолго до смерти, в связи с воцарением в марте 1881 г. Алек­сандра III. Часть добавлений написана очень харак­терным почерком И. С. Конюхова – без заглавных букв, фактически без деления текста на предложе­ния. Автор писал без соблюдения правил тогдашнего правописания, часто не умея разделять слова – по выговору, а между двумя согласными то и дело под­разумевал твердый знак.

Но если домашнее «образование», замешанное на часослове и псалтыре, полученное И. С. Конюховым у «пожилой девицы» Дарьи Степановны Хабаровой, известной, кстати, по своему участию в постройке кладбищенской Успенской церкви (начатой 26 июня 1807 г.), и не было глубоким, однако оказало влия­ние па формирование его мировоззрения и характера.

«Летопись» насыщена глубокой религиозностью. Не случайно над текстом преамбулы И. С. Конюховым начертан   крест  и   написано:  «Господи,  благослови».

Будучи религиозным и скромным человеком, И. С. Конюхов никакой корысти в ведении летописи не преследовал. Однако «учинена» она, видимо, не слу­чайно. В 1717 г. отмечался столетний юбилей осно­вания Кузнецка. В память об этом был установлен крест на крепостной горе, и воздвигнута над ним часовня. Основание Кузнецка было событием весьма почитаемым для кузнечан, и именно потому к 250-летию города – в 1867 г.- И. С. Конюхов подго­товил свою «Летопись».

Он бережно вносит в свой труд все, что вычитал, услышал, помнит сам, отмечая на полях – «по изу­стным преданиям», «по собственному моему знанию», «из черновой старинной записки». Из авторских за­писей также ясно, что он использовал в качестве источников сибирские летописные известия 17 в., из­данные Н. И. Новиковым в конце 18 в., выдержки из «Сибирской Истории» Г. Миллера в переложении П. Небольсина (1849 г.), периодику, местные офи­циальные и церковные летописи, архивные и другие документальные  материалы.

Преобладание «изустных преданий» и собственных воспоминаний наложило отпечаток па хронологиче­ские рамки исследования – «Летопись» освещает ис­торию Кузнецка преимущественно 19 в., – а также на достоверность изложения.

Автор «Летописи» предупреждает, что некоторые сведения, приводимые им, могут быть неточными: «Писал же я, как человек неученый, весьма простым слогом, по своему разумению,  не соблюдая никакого порядка, и кому доведется читать сию записку, про­шу меня во всех погрешностях простить, а что в ней не исправлено – исправить, за что я буду благода­рен».

Очевидно, рукопись вызвала подлинную заинтере­сованность у кузнечан. Да и сам автор «Летописи» сделал немало для того, чтобы его труд стал изве­стен. 13 апреля 1877 г. копия «Памятной историче­ской записки» была представлена И. С. Конюховым в Городовую Думу. Судьба этой копии не известна. Возможно, Дума отказалась от приобщения «Летопи­си» И. С. Конюхова к официальной городской. Пол­года спустя, 31 октября 1877 г., И. С. Конюхов вновь предлагает свою рукопись Думе. Возможно, «Лето­пись» была отклонена, поскольку была очень «до­машней» и отнюдь не носила официального характе­ра.

Рукопись И. С. Конюхова – «говорящая», насы­щенная, весьма информативна. На полях ее мы чи­таем порой удивительно эмоциональные приписки, сделанные неизвестными читателями. Так, на замет­ки о праздновании 50-летия служения в духовном сане Павла Стабникова читаем следующий коммен­тарий: «И троекратно было мордобитие подпоручика Капустина и торгаша Лоншакова, а в конце попы рыгали по углам, а затем один у другого сосали бороды». Но были и куда более серьезные отклики. На одной из страниц рукописи мы находим своеоб­разную рецензию: «Читал и принял за истину для передачи другим. Титулярный советник Фрол Гри­горьевич Третьяков. 10 мая 1883 года. Город Куз­нецк».

Работа И. С. Конюхова получила известность и за пределами Кузнецка. Так, алтайский миссионер В. И. Вербицкий, человек образованный и имевший вес в просвещенном мире, написал И. С. Конюхову весьма лестное письмо:

«Милостивый Государь, Достопочтеннейший, о Господи. Иван Семенович! При сем честь имею воз­вратить летопись Вашу и прошу меня извинить, что долго продержал ее. Из нее я выкроил две статьи и сообщил их в Западный Отдел Географического Об­щества. Князь Костров, секретарь Томского Губерн­ского Статистического Комитета – заявил, что го­товит для Томских Губернских ведомостей статью о городе Кузнецке. Я уверен, что без Вашей летописи ему не обойтись. Видите, Почтеннейший Иван Се­менович, какое благо Вы сделали тем, что вели свои нехитрые, но правдивые записи. Кому бы они не попались в руки, всякий воздаст Вам должную дань благодарности  даже до отдаленного  потомства.

Желаю Вам и ближним Вашим Милостей Божиих, имею  честь быть Вашим  покорнейшим слугой.

Миссионер,   Протоиерей  В.  Вербицкий. 12 августа   1879  год».

Дожив до глубокой старости, будучи очевидцем многих событий, И. С. Конюхов умер 18 августа 1881 г. и похоронен на городском кладбище. В метрической книге Спасопреображенского собора г. Кузнецка факт смерти заверен подписями З. Кроткова, свя­щенника С. Титова, диакона П. Марсова и псалом­щика Н. Окорокова.

«Летопись» И. С. Конюхова имеет сложный состав и  представляет  собой  хаотичное  наслоение  записей.

Подготавливая рукопись к публикации, составителям пришлось кропотливо восстанавливать хронологию событий, чтобы упорядочить чередование глав. Вме­сте с тем, по возможности сохраняя первоначальный стиль изложения, мы постарались сделать рукопись И. С. Конюхова стилистически и орфографически более удобочитаемой.

Составители, работая над текстом «Летописи», взяли на себя труд подготовить и ряд приложений, которые бы могли облегчить работу с текстом И. С. Конюхова. Составлен аннотированный список лиц, упомянутых в «Летописи», а также и примечания, касающиеся событий и происшествий, описанных или перечисленных в ней. Приведенные архивные доку­менты вносят новые штрихи в наше представление о лицах, поминаемых И. С. Конюховым, подтверж­дают, а порой, и значительно дополняют события, освещенные  в «Летописи»,

*  *  *

В подготовке настоящего издания существенную помощь оказали сотрудники Зональной Научной биб­лиотеки Томского государственного университета Г. Колосова и В. Поплавная, а также работники Го­сударственного Архива Томской области С. П. Бори­сова, В. В. Забаева, О. К. Русина, И. М. Семенова, Л. С. Сухушина, О. Б. Ткаченко и его директор А. В. Большакова. Многолетнее финансирование затрат, связанных со сбором архивных материалов для со­ставления научного аппарата книги, было осуществ­лено Новокузнецким городским краеведческим музе­ем. За все это составители приносят искреннюю благодарность всем перечисленным организациям и ли­цам, а также благодарны будут всем, кто пожелает внести дополнения или уточнения к настоящему из­данию.

Составители и авторы предисловия: М.   Кушникова,   С.  Тогулев.

Литературная  обработка: М.  Кушникова,    С.  Тогулев.

ПАМЯТНАЯ ИСТОРИЧЕСКАЯ ЗАПИСКА, ИЛИ ЛЕТОПИСЬ,

О ГОРОДЕ КУЗНЕЦКЕ С НАЧАЛА ЕГО ОСНОВАНИЯ,

И О НЕКОТОРЫХ СОБЫТИЯХ И О ПРОЧЕМ,

УЧИНЕННАЯ В 1867 ГОДУ И ПОСЛЕДУЮЩИХ ЗА ОНЫМ,

И ПРОЧИЕ ЗАПИСИ, К НЕЙ ДЛЯ ПАМЯТИ ПРИНАДЛЕЖАЩИЕ

При сочинении сей записки я не имел под руками никаких актов, но писал оную частию по изустным преданиям, мною от пожилых людей слышанных, частию из имеющихся у меня собственных записок, выписанных сокращенно из читанных мною книг, а также и о некоторых событиях, мною записываемых, а некоторые обстоятельства лично мною знаемые и на память приводимые, потому многие обстоятельст­ва как во времени, так и в прочем описаны неверно, а только по крайней мере, приблизительно. Имея преклонные лета, которых мне 75, и ослабевающую память, но будучи охотник до старины, вздумал на­писать сколько мог припомнить для незабвенной па­мяти любителям старины на будущее время. Писал же я как человек неученый, весьма простым слогом, по своему разумению, не соблюдая ни в чем ника­кого порядка, и кому доведется читать сию записку, прошу меня во всех погрешностях простить, а что в ней не исправлено, исправить, за что я буду благо­дарен. Кузнецкий мещанин Иван Семенов сын Ко­нюхов. Есть еще и те погрешности, что заднее на­писано  впереди.

СОДЕРЖАНИЕ СЕЙ ТЕТРАДИ

О первоначальном основании города. О военных нападениях. О чудесах святого пророка Илии. О неприятельских действиях. О линиях. О крепости Кузнецкой. О военных командах. О названии неко­торых мест. О церквах. О часовнях. О крестных ходах. О монахах. О первоначальных градских обы­вателях. О ценах на хлеб и наводнениях. О город­ском выгоне и о планах. Об открытии училища. О городовом управлении. О духовном правлении. О пчеловодстве. О начале каменного строения. О го­стином дворе. О балаганах. О городовом саду. О благородном собрании. О приездах значительных лиц, архиереев. О денежных курсах. О платье и роскоши. О питейных домах. О купеческих капита­лах. О побуждении ко крещению Сарыбаша Куртегешова. О явлениях в улусе Сыркашевом татарину Бий Бараку. О поселенце Никите. О Василье Шаболине. О народонаселении. О разных событиях. О Зарубине Захаре. О переменах реки. О наводнени­ях. О переменах воздуха. О городничих. О хлебном запасном магазине. О казенных зданиях. Об обще­ственных зданиях. О винных подвалах. О капита­лах. О громовых ударах. О убиенных. О потеряв­шихся. О перемене торгового дня. О ярмонке. О убавке поскотины. О богадельнях. О разделении го­рода на части. О прекращении продажи казенной соли. О рекрутском  присутствии. Смесь. О царях.

О   ПЕРВОНАЧАЛЬНОМ   ОСНОВАНИИ   ГОРОДА КУЗНЕЦКА

Из описи 1604 года, когда не было еще Кузнецка, телеуты, обитатели Кузнецкого края, кочевали от Томска к Кузнецку. Их считалось в то время 1000 человек. Князь у них был именем Абак, потом князь Таяк, а народу у него 300 человек (из Сибирской истории   Павла   Небольсина   1849  года).

Далее от него в пределах Кузнецка обитали куз­нецы, то ли по прозванию, то ли по ремеслу, о том умолчено.

В 1614 году были посланы из Томска казаки в телеуты и кузнецы для сбору первого ясака, в числе их был казак Гаврила Иванов, который с Ермаком брал  Сибирь  в   1581   году.

Первоначально Кузнецкий острог основан был на левом берегу реки Томи на устье реки Кондомы, и были окопы вверх по ручью повыше нынешней кре­пости, а потом уже основан на нынешнем месте (по изустным  преданиям).

А в 1617 году ставили его Томский татарский голова Осип Кокорев и Казачий голова Молчан Лавров, и сын боярский Естафей Михалевской при боя­рине князе Куракине, из сего видно, что в нынешнем 1867 году с основания нашего города исполнилось 250 лет.

В 1618 году велено быть в Кузнецком остроге первым московским воеводам Тимофею Степановичу Бабарыкину   и  Осипу  Герасимовичу  Оничкову.

Бабарыкин был в Кузнецком остроге воеводою и в   1621   году.

В 1623 году был воеводою в Кузнецке Евдоким Иванович Баскаков, который в 1633 году был воево­дою же  в  Пелыме.

В 1626 году воеводою в Кузнецком остроге Федор Иванович   Голенищев-Кутузов.

В 1629 году в Кузнецке был воеводою князь Иван Михайлович   Волконский.

До 1629 года всех сибирских городов и острогов воеводы подведомственны были Тобольскому воеводе, а в 1629 году учреждено второе воеводство в Томске, в числе прочих и Кузнецкие воеводы сделались под­ведомственны Томскому воеводе. Воеводы в те вре­мена определялись в Москве и посылались в сибир­ские города, и вскоре потом Кузнецк сделан городом, в то время учинены остроги Сосновский, Верхотомский,  Спасское  Государево Село.

В сии остроги посылались на приказы письменные головы и дети боярские из Томска погодно (из книги Российской Вивлиофики, издаваемой с 1792 года Ни­колаем   Новиковым).

А в 1621 году была уже в Кузнецке деревянная во имя Преображения Господня церковь, которая и ныне существует, но уже каменная (из свитка, хра­нящегося  в  церковном  архиве).

В 1635 году даны всем сибирским городам печати и гербы, городу Кузнецку герб волк (из черновой старинной  записки).

О   ПЕРВОНАЧАЛЬНЫХ   ОБИТАТЕЛЯХ

При царе Феодоре Иоанновиче с 1587 года по распоряжению правительства послано из России в Сибирь несколько семей для водворения, а за ними последовало множество охотников на славу сибирско­го богатства.

Из чего можно заключить, что при основании Кузнецкого острога были уже в сей стране прислан­ные, или по своему желанью приехавшие в Сибирь для водворения российские жители, некоторые из них именовались сыны боярские или сибирские дворяне, а некоторые посадскими, к которым присоединились и казаки, строившие острог и оставшиеся на житель­ство для охранения оного от набегов разных татар­ских орд; впоследствии времени сыны боярские от­правляли разные гражданские должности и обще­ственные службы, а некоторые посадские обращены в пахотные крестьяне, а напоследок, с открытием в здешних краях заводов, обращены в заводские кре­стьяне, и ныне уже в 1863 году от заводов освобож­дены; сыны боярские впоследствии времени записа­лись в разные состояния, некоторые в гражданские службы, некоторые в казаки, а иные в купцы и мещане, из родов которых и ныне находятся фами­лии, как то Гадлевсковы, Буткеевы, Сака новы, Ко­нюховы и прочие, а также поступили в городские жители и некоторые из инородцев, как то нынешние Шаболины  и  прочие.

О  ВОЕННЫХ   НАПАДЕНИЯХ   НА   ГОРОД

В 1632, 1633 и 1636 годах были на Кузнецк от татар набеги  или  нападения.

Будучи в малолетстве, я читывал какую-то ста­ринную записку, сколько могу привести себе па па­мять, на Кузнецк были калмыцкие набеги со стороны Сагайской степи, единожды приходил князь именем Баидой с 4-мя тыс. человек, во второй раз князь же, имени не припомню, с 5 тыс. человек, вскоре один после другого,   но города  взять  не  могли.

В 1632 году приходили кыргызы и разорили во­лость абинских татар   (из Сибирской  истории).

Около 1633 года именуемые алтазары киргизского рода, жившие у реки Абакана, подступали нечаянно под  город.

В 1636 году чинили к городу Кузнецку приступ телеуты.

Выходили калмыки на деревню Ашморину, стояли табором на речке, получившей название от таборов калмыцких, что за горой Муратовской, где было сра­жение, и в последних годах 17-го столетия находили здесь человеческие кости  (изустные предания).

Еще слыхал я изустное предание деревни Ашмарской от старика Ивана Серебренникова, что во время нападения калмыков на деревню Ашмарину, которое было после вышеописанных нападений на город Куз­нецк, прадед их Серебренников, имя не упомню, будучи одет в кольчугу сам и лошадь, нападал на калмыков, поражал их, они же старались его убить или поймать; для сего протягивали арканы, чтоб пой­мать его с лошадью, но не могли, и напоследок он заперся в башне, а прежде башни устраивались так, что в башню был обыкновенный  подъезд и  на обеих стенах вороты, а стены башен все четыре изрублены были в небольшие дыры в разных направлениях, чтоб отстреливаться; и он в эти дыры от калмык отстре­ливался и они приступить к башне не смели, но имели у себя пленного русского именем Андрея, взя­того с собой, может быть, для указания пути или быть толмачем в потребном случае; этого Андрея Серебренников знал, равно и Андрей Серебреннико­ва, которого калмыки с зажженным пуком лучины послали зажечь башню, дав ему для защиты нести перед собой доску в виде щита; и он, подходя к башне, закричал Серебренникову, называя его по имени: «Не сердись на меня, я неволею послан тебя сожечь»; на то ему Серебренников отвечал: «И ты, Андрей, не сердись на меня, но какой ты ныне, покажись мне, хотя бы я раз на тебя взглянул»; Андрей выглянул из-за доски и Серебренников его застрелил, так и отсиделся в башне и калмыки от­ступили.

А как в деревне Ашмариной с давних времен су­ществует часовня, устроенная в честь святого проро­ка Илии, то я полагаю, не прибегали ли жители тех мест во время нападения на них под защиту святого пророка Илии и не видали ли каких от него чудес, ниже сего описанных,  но это только мое мнение.

А на город Кузнецк выходили калмыки по Ста­новой Гриве на могильники, сии места так ныне называемые, а в ныне называемых Караульных мы­сом стояли городские караулы для наблюдения от нападения  неприятелей   (изустные предания).

А также были татарские набеги на село Ильинское и близлежащие к нему деревни (тоже изустное пре­дание), сии последние набеги на город и селения, должно полагать,  что были уже после вышесказанных набегов в 1636 году, потому что уже были в то время около Кузнецка русские селения, но в какое это было время, фактов никаких не имеется (по соб­ственной  моей догадке).

О ЧУДЕСАХ ЯКОБЫ ПРОРОКА ИЛИИ

Пленные калмыки или киргизы якобы сказывали, что с гор, лежащих близ города, видели в селе Иль­инском большое войско, предводительствуемое седым стариком, ездящем на белом коне, а также во время набегов калмыков на село Ильинское видели такого же старика на белом коне и от него столб огненный до неба, и он поражал татар; сие русские относят к Илии пророку, икона коего и поныне находится в селе Ильинском и почитают оную икону чудотворной и явленною, но когда и где явилась, о том достовер­ного сведения не имеется, но, по некоторым преда­ниям, якобы явилась недалеко от села Ильинского (по изустным  преданиям).

Вот еще обстоятельство, которое можно отнести к чудесам святого Пророка Илии; в 1857 году мая 16 числа в Вознесенисв день у солдата Сотникова по­терялся 5-летний мальчик, который пред сим был болен, и отец его просил о избавлении от болезни святого пророка Илию и обещался отслужить ему молебен, но по выздоровлении мальчика обет свой не исполнил. Когда же потерялся мальчик, то он просил со слезами священника Павла Стабникова (что ныне протоиерей) отслужить молебен Илии Пророку. По просьбе его в 17 число мая после обедни в 8 часов дня Стабников отслужил молебен святому пророку  Илии с водосвящением,  окропив его святою водою и благословил отыскивать сына, и посланные из полиции люди с квартальным надзирателем для отыскания нашли мальчика на горе против кладбища в боярышнике в 12 часу дня 17 числа спящим. На вопросы мальчик объяснил, что его увел туда якобы какой-то мальчик же, а более по малолетству своему сказать ничего не мог, где и как он проводил ночь и половину следующего дня.

Еще не лишне сказать, что во время засух и без-дождиев, когда приносят из Ильинска в Кузнецк ико­ну святого пророка Илии, и во время бытности в городе или обратном уносе, сколько я могу припом­нить, едва ли проходило когда-нибудь без дождя, хотя большого или небольшого, что и ныне в 1867 году случилось; до приносу иконы святого пророка Илии слишком месяц стояло бездождие и засуха, хлебы, травы и огородные овощи весьма засохли, но по народной просьбе служили в церквах молебны с коленопреклонением, просили Господа Бога о ниспос­лании дождя, возили из города священников по се­лениям, в селениях и на полях служили молебны, но дождей все не было. Когда же принесли икону святого пророка Илии в город, то во время бытности оной, за день до обратного поносу, пошли дожди, а также и в день провождения и после того, хотя и не так удовлетворительные, чтоб довольно напоить иссохшую землю, однако помочили немало и все рас­тения оживились  и  хлеба  родились хорошие.

Да и самое наименование села Ильинского и со­оружение в оном церкви во имя Святого Пророка Божия Илии, по моему мнению едва ли не было побудительною к тому причиною вышеписанных чу­дес, бывших при нападениях татар на обитателей того   времени,   которые,   может   быть,   в   знак   своей благодарности и защиты от нападения врагов, воз­двигли и церковь во имя Святого Пророка Илии и село наименовали Ильинским, но так ли, о сем не удостоверяю.

И еще то весьма заметно, что народное усердие к святому  Пророку   Божию  Илии  и   честной его иконе не охлаждается и по какому-то как будто бы тайному внушению более усиливается,  и  прибавляется в сей процессии   народ,   и   никогда  не  бывает столько  рас­ходу на свечи, как в сие время и служений молебнов.

В   честь   же   Илии   пророка   в   Ильинске   имеется церковь,  прежде деревянная,  а  ныне каменная,  по­строена   около   1815   года:   икона   Святого   Пророка Илии каждогодно приносится  в город Кузнецк в де­вятую после пасхи или в первую Петрова поста пят­ницу и обносится вокруг города. А начала носить в город икону Илии Пророка якобы 60-летняя девица добродетельного жития и честного поведения и сове­товала жителям с постом молиться Святому Пророку Илии  и  учинить обет носить его  в  город в девятую пятницу, потому что в то время было нападение от татар; что жителями тогдашнего времени и учинено, и с того времени якобы начали носить икону в город, что и поныне исполняется, совет же девицы был пред нашествием  татар.  И  прежде якобы  приносили сию икону  из Ильинского в  Кузнецк  поутру  к обедне,  и по отслужении  обедни того ж дня уносили обратно в Ильинку,  но так ли все сие происходило, обстоя­тельного сведения не имеется.

Впоследствии же вре­мени начали  подымать икону  в четверток послеполдень,   доносили   оную   до   села   Подгороднего   и   тут оставляли  на ночь, а в пятницу  к обедне приносили в город, где она оставалась до воскресенья, а в вос­кресенье иослеполдень уносили обратно.  В селе Ильинском встречали оную икону, или подымали в селе Ильинском соборные городские священники со своим причтом,   равно  провожали  обратно священник  села Подгороднего до села Ильинского, и сие происходило до 1862 году.

По распоряжению Порфирия, епископа Томского,   из   Ильинки   начали   провожать   икону   в четверток   же   до  села   Подгороднего   Илинский   свя­щенник  со своим   причтом,   в  селе  или   пред селом Подгородним  встречал священник села Подгороднего и в пятницу провожал до городу,  в городе встречали городское   духовенство  и   икона   оставалась  в   городе до второго по пятнице воскресенья и  стояла попере­менно   в   Соборной   и   Одигитриевской   церквах,   а   в воскресенье   провожали   тем   же   порядком,   как   и встречали. Перемена сия последовала по просьбе свя­щенника Одигитриевской  церкви   Евгения  Тюменцева. На икону святого пророка Илии заведена сереб­ряная вызолоченная риза около 1816 года иждивени­ем   бывшего   в   селе   Ильинском   управителя   Юрия Шпиноля и кузнецкого купца  Михаила Гавриловича Ловыгина  (изустное предание).

Еще о набегах имеется старинная записка, в ко­торой значится: во время нападения татар на село Ильинское дьяк, что ныне писарь, он же чтец и певец, бился с татарским князьком и убил его из-за угла стегом; будучи в кольчуге, он снял кольчугу и убитого бросил в реку, а кольчуга долго ходила по разным рукам, но куда девалась неизвестно.

ЕЩЕ О  НЕПРИЯТЕЛЬСКИХ   ЯКОБЫ ДЕЙСТВИЯХ

На моих памятях были в городе Кузнецке волне­ния,  первое около  1807 года, но совершенно год не припомню; калмыки, живущие около Телетского озе­ра, увидели военных китайцев в немалом количестве, по какому-то случаю переменявших свои караулы в августе месяце, почли за неприятельское войско, да­ли знать на ближайшую к ним линию в Сандыпский форпост,   а   из   оного   донесли   в   Бийск   и   Кузнецк, почему дано было по всей казацкой линии приказа­ние,   чтоб   немедленно   подпустить   сабли,   оправить оружие,   иметь  в   готовности  лошадей,   арканы,   тре­ноги,  по пуду сухарей и быть готовыми к выходу по первому   приказанию.   Жителям   в  городах   Кузнецке и  Бийске и  в прилежащих селениях приказано при­готовить оружие какое кто может, хранящееся в ар­сеналах оружие начали деятельно пересматривать и поправлять,   чем   навели  на  жителей   немалый  страх и волнение; для разузнания о сем с линии команди­рован был отряд казаков, которые, узнав о перемене китайских  караулов, донесли  и  волнение уничтожи­лось.  Хотя  я  был   в то  время   молод,   но довольно о том  знал  и  поныне  помню.

Второе волнение было в  июле месяце  1849 года, в Бийском округе у калмыков. Близ Улалинской мис­сии показалось около 40 человек неизвестных людей, нерусских   и   вооруженных,   они   явились   в   первые калмыцкие  кочевья,   оказали   некоторое  насильство, отнимая   оружие   и   устращивая,   что   за   ними   идет войско 5 тыс. человек, и также расспрашивали якобы дороги   в   Бийск   и   Кузнецк.   Калмыки   испугались, послали   в   Бийск  уведомить,   что  явились  к  ним   40 человек   вооруженных,   которые   их   бьют,   грабят   и жгут,   и   что  вслед  за   ними   идет   войско 5  тыс.   на Бийск  и   Кузнецк;   казаков же на линии  в то  время было мало, потому что из 9-го и  10-го полков, рас­положенных   от   Кузнецка   к   Бийску,  большая  половина  отправлена   в   Киргизскую  степь  на   новые   ок­руга.

Получив о сем сведение, в Бийске казачий пол­ковой командир командировал сотенного командира с отрядом для узнания истины, а между тем послал нарочного по своему полку с приказанием, чтоб ка­заки приняли военную предосторожность и были бы готовы по первому приказанию собраться куда будет сказано; и иметь строгие разъезды, и караулы нести и где чего заметят, тотчас ему доносить, о чем с тем же нарочным уведомил в Кузнецк, а чрез другого нарочного ближайшего своего полкового командира, и донес в Омск своему начальству о своем распоря­жении.

Но как видно, Господу Богу благоугодно было на­вести на жителей сего края страх, тем более, что в сих краях не было никаких неприятельских действий более 200 лет; командированный сотник выехал из Бийска, не сделав скорого распоряжения о сборе от­ряда казаков в означенное место, и по слабости своей запил. А между тем ложные слухи в Бийске и Куз­нецке начали увеличиваться, что якобы вышеозна­ченные люди выжгли селение Улалинской миссии и близлежащие к ней селения, и людей прибили, по­чему полковой командир, не узнавши о слабости ко­мандированного им сотника и его нераспорядитель­ности, послал вторично приказание по полку с на­рочным; что если где сотенные и редутные команди­ры узнают каких неизвестных людей, то, не дожидая его приказания, собирали бы куда будет нужно ка­заков и действовали бы по военным правилам, а ему бы немедленно доносили бы. И с нарочным дал знать о сем в Кузнецк по линии к Омску, и донес г-ну генерал-губернатору,  а  между тем  приказал собрать по 100 человек с полку казаков в Бийск для охра­нения полкового знамени. И так по линии осталось казаков где по 2, а в некоторых по 5 человек в редуте, ложные же слухи по случаю военной предо­сторожности в народе увеличились, и пронеслись в Барнаул и Томск преувеличительно.

По получению  в  полку  вышеозначенного второго предписания,  командующий  редутом Сандыпским,  ус­лышав от кого-то, что будто бы какие-то неизвестные люди   показались   близ   редута   Сандыпского,   тотчас послал  к полковому командиру донесение, а для узнания настоящего, за неимением казаков, послал та­тарина. Татарин отъехал некоторое расстояние от ре­дута,   въехал   на   одну   гору   и   увидел   вдали   гору, отчасти покрытую лесом, а отчасти голую; ему вдали на   горе  лес  показался   народом   и  татарин   бросился опрометью бежать в редут от страха и сказал, что в таком-то месте видел народу множество,  что покры­ли всю гору. Командующий редутом Сандыпским до­нес  о  сем   в  Бийск   полковому  командиру,   а  сей  в Омск  корпусному г-ну  генерал-губернатору,  корпус­ной же Государю  Императору;  и  послал  приказание немедленно двинуться  из Синпалатинска   (имеется  в виду   Семипалатинск   -   сост.)   батальону   солдат  с орудиями   и   казачьим   полкам,   расположенным   от Синпалатинска   к   Бийску,   а   сотенный   казачий   ко­мандир  редута  Верхининского дал  приказание своей сотне казаков, сколько оных было налицо, двинуться в  редут  Сандыпский   и  уведомил  о сем   бывшего  в Аксунайской волости земского заседателя Буткеева и просил, чтоб он поспешно сколько может собрал во­оруженных крестьян и послал на вспоможение каза­кам;   в   народе   учинилась   сильная   тревога,   жители линии   поспрятали   в леса   свои   имения,   а  сами   из некоторых редутов кинулись в деревни, кто куда вздумал, заседатель, учинив требуемое распоряже­ние, донес в Кузнецк; равно и сотенный командир из Кузнецка донесли в Томск г. губернатору и бри­гадному генералу, сии приказали выступить из Том­ска части баталиона с орудиями поспешно на подво­дах, а для приготовления подвод послан нарочный.

В Аксунайской же волости во время распоряжения заседателя Буткеева случилось быть кузнецкому уп­равителю, который опрометью кинулся в свое место и дал приказание в волостях Кузнецкой и Ильин­ской, чтоб крестьяне, вооруженные у кого что есть, немедленно собирались в редут Ашмарской, и их со­бралось в двое сутки до 2-х тыс. человек с ружьями, копьями, а некоторые и с топорами, и составилось в Кузнецкой округе земское ополчение без команди­ров; управитель донес в Барнаул горному правлению, горное правление тоже сделало со своей стороны за­висящее от него распоряжение, везде крестьянам приказано вооружиться, везде бегают нарочные, вез­де страх и волнение, в Кузнецке некоторые собра­лись к выезду по реке на плотах или в леса и де­ревни, а некоторые даже выезжали, прятали имение, возили на плоты, в деревнях крестьяне отворяли скотские выпуски, выпускали скот на пашни травить хлеб, чтоб не достался неприятелю, оставили поле­вые работы, готовились укрываться кто куда мог, прятали имения. В Томске пронеслись слухи, что Бийск и Кузнецк уже разорены и выжжены, а люди побиты, слухи сии в народе показались более удостоверительными; когда из Томска выступили солда­ты и отправлены были орудия, некоторые начали собираться к выезду, и весть сия пронеслась по Рос­сии  и  в  Москве,  и достигла до Петербурха  чрез нарочного,   посланного  от  г-на   генерал-губернатора   к Государю Императору.

последствии открылось и время обнаружило, что людей не было и не показалась гора, на которой татарин увидел будто бы людей, а часть оной горы покрыта лесом. Хотя ничего не было, зато страху было много.

О вначале помянутых 40 человек людей, от кото­рых напал вышеписанный страх и учинилось в на­роде и в войсках волнение, из Бийска послан был земской заседатель, для узнания о сем; он собрал живущих поблизости тех мест крестьян и отправил их с крестьянским головой переловить тех людей, но до прибытия еще командированного отряда казаков, крестьяне же из тех людей 36 человек убили, а 4-х человек поймали и привезли в Бийск. Люди сии оказались якобы татары из горцев, казанские и Орен­бургской линии, посланные за преступления, и в Нерчинские заводы и из оных бежавшие и пробиравшиеся в свои места, а по другому слуху, но недостоверному, якобы секретному, люди сии были не беглые, а по­сланы от китайцев для  узнания  мест.

По достоверном же узнании о ложных слухах по­сланы из Бийска везде нарочные с донесениями вой­скам, вступившим уже из Семипалатинска и Томска. Войска были остановлены и возвращены, наряжено о сем следствие и виновные в донесении преданы суду.

И страх сей обратили в народе в смех, что 40 человек беглецов наделали столько тревоги и навели страху.

О  ЛИНИИ

Линия от Кузнецка к Бийску проведена и занята линейными казаками около 1740 года, когда именно фактов не имеется, а начала сниматься в 1847 году, переведена в Киргизскую степь за Иртыш и оконча­тельно уничтожена в 1852 году, существовала около 100 или более лет.

Крепость Кузнецкая, лежащая над городом на горе Вознесенской и цитадель под горою за Солдатской Слободкой начала строиться с 1800 года; для прожектирования оной приезжал г-н генерал Князев, а при постройке крепости с начала и до окончания ее находился инженер поручик г. Булыгин, который впоследствии дослужился до генерала.

На постройку употреблено якобы до полумиллиона ассиг., построй­ка производилась крепостными арестантами, которые в Кузнецке открыли пилку леса (а до того времени леса на тес и плахи всегда кололи), и вольнонаем­ными людьми по подрядам.

А в 1850 году уничто­жена и все здание в оной велено продать, а поме­щавшиеся в оной военные чины выведены в город на квартиры.

В 1852 году все крепостное строение продано в горное ведомство за 450 руб. сер., а горное ведомство по неимению надобности в оном строении перепро­дало его в гражданское ведомство, в коем оная со­стоит и по нынешнее время, все разрушающее и разрушающее оную.

До построения крепости город обнесен был земля­ным валом и рогатками, начиная на горе Вознесен­ской от реки, от самого Крутого Камня, вокруг всего города, и возле Казачьей речки тоже был проведен до реки,  чрез ручей  или  лог,  что за  крепостью.  Где ныне прямая тропинка в село Подгороднее, был мост с горы на гору, и были три деревянные башни, одна на горе к Вознесенской у моста, другая по нынешней Успенской улице к кладбищу, а третья у Казачей речки, называемая Фроловская, на том месте, где ныне Фроловская часовня. Об этом я слыхал от ста­риков, а большую часть рогаток и две последние башни сам  хорошо помню.

В ныне же существующей уже разрушающейся крепости была каменного строения башня, высокая, трехэтажная, с боковыми в оной помещениями и с двоими воротами от оной; по обе стороны каменнные толстые стены вышиною примерно около 6 сажен, вокруг крепости земляной вал, внутри каменные сол­датские казармы длиною более 30 сажен, два штаб-и обер-офицерские дома, гошпиталь, гобвахта, арсе­нал и пороховой подвал.

В 1869 году числа 25 озна­ченное крепостное строение кроме острогу и гошпиталя продано за 650 в частные руки на слом купцу Ивановскому, который начал оную разбирать в 1870 году.

Состоявший в крепости тюремный острог, госпи­таль и пороховой погреб переправлены в 1871 году на счет казны, переправкою оных руководствовались архитекторы.

Переправка началась 1870 года, острог окончен переправкою в 1871 году и 6 числа ноября переве­дены  в оный  арестанты.

О   ВОИНСКИХ   КОМАНДАХ

В Кузнецке квартировал Сибирский Олонецкий драгунский полк, пришел в Кузнецк около 1745 года, а вышел в 1773 или 1774 годах против Пугачева (по слухам  от стариков).

После оного квартировала рота Бийского гарни­зонного баталиона в крепости, вышла из Кузнецкого в 1826 или 1827, совершенно же не припомню, а осталась инвалидная команда, которая и ныне в Куз­нецке  находится.

Еще квартировало 1/4 роты артиллерийской в кре­пости и на стенах оной находились пушки на лафе­тах, из которых производилась временная пальба, и пушек без лафетов и прочих артиллерийских припа­сов было немало, артиллерийская команда вышла из Кузнецка в 1842 году, а пушки и снаряды перевезли в Томск  или  Омск.

В 1836 или 1837 годах отведена земля за городом инвалидным, женатым солдатам для постройки домов и выдано на постройку денег из казны по 50 руб. И они начали строиться на тех местах, а к ним много пристроилось уже городских жителей, ныне место то именуется  Солдатская слободка.

В прежние времена на том месте был так назы­ваемый убогий дом, где похороняли несчастных каз­ненных, когда была за уголовные преступления смерт­ная казнь, а также застеганных до смерти или са­моубивцев (по слухам от стариков), и после того было казенное строение, в котором жили городские воеводы и коменданты, напоследок тюремный острог, в котором помещались крепостные арестанты, и кир­пичные сараи для делания кирпичей на строение кре­пости.  О сем   я  хорошо  помню.

О  НЕКОТОРЫХ   НАЗВАНИЯХ   МЕСТ, ПРИНАДЛЕЖАЩИХ   К   ГОРОДУ

В 15 верстах от города по горе место, именуемое могильники, получило название по многому количе­ству бугров или могильных насыпей древних обита­телей сего края, на той же горе близ города возвы­шенное место, называемое Караульный мыс, получи­ло свое название, потому что с начала основания города на оном мысу стояли караулы для предосто­рожности от нападения татар, а против оного под горой, называемой Святой, колодец получил такое же название, потому что прежде ходили на оный каждогодно с иконой Святого Пророка Илии, когда оную приносили из Ильинска в Кузнецк, и служили у того колодца молебствие с водоосвящением, про­сили о дожде или о ведре.

Но с 1830 году обряд сей начал изменяться, а ныне и вовсе прекратился.

Го­сударева речка и возле ее Государева елань, получи­ли название, потому что на той елани пахали пашню государственные пахотные крестьяне, а после стала Валишевскою еланью, по жительству тут крестьяни­на Валишевского; Казачья речка, что между городом и Казачьим форштадтом, получила свое название, потому что когда провели линию от Кузнецка к Бийску, то отдельно от города водвори; и тут линейных казаков; вверх по Томи повыше улуса Абинского камень или гора, называемая Спасской, получил на­звание, потому что на оной горе рублен сосновый лес для построения церкви Спасопреображенской, а по оному камню и плесо в реке именуется Спасским; по реке Кондоме, повыше устья оной, была курья, именуемая Дощаничная, потому что казаки прихо­дили из Томска для основания города и сборов ясака рекою в дощаных лодках, и те лодки ставили на зиму в ту курью, ныне тут протока или даже самая река; за рекою против города за небольшою частию лугов имеется протока, называемая Старая, Кондома имела тут течение; улус Абинский, состоящий повы­ше города на левой руке реки Томи, именуется так, потому что до построения города на левой руке вверх по Томи жили татары, именуемые абинскими, а ни­же города в 10 верстах улус Телеутский, потому что от Кузнецка к Томску жившие татары именовались телеутами; близ этого улуса на пустом месте имеется часовня, именуемая Михаила Архангела; по преда­нию якобы когда некрещеный татарин в весеннее время проезжал верхом на лошади чрез реку по льду, обломился лед и он с лошадью погряз в воду и под лед; и начал призывать Господа Бога и Архангела Михаила в помощь с тем, если Господь спасет от смерти, обещался окреститься и принять христиан­скую веру; и будто бы вынырнул в полынье, изба­вился от потопления, и где вынырнул, прямо у того места при дороге построил часовню во имя Архангела Михаила  и  окрестился,   приняв христианскую  веру.

Подгороднее Христорождественское село, именуе­мое Монастырским, потому что прежде тут был мо­настырь, жили монахи, был игумен; монастырь стоял на горе выше нынешней церкви, в нем была дере­вянная церковь и кельи обнесены оградой; монастырь же основан в 1648 году при царе Алексее Михайло­виче и при архиепископе Тобольском Герасиме, а когда уничтожен, о том я не знаю.

Но уничтожение едва ли последовало в 1764 году при императрице Екатерине Алексеевне Второй, потому что в том году по ее велению много закрыто монастырей, а напос­ледок  жил   в  нем   уже  один   монах,   который   помер, по словам знающих его, около 1780 годов; из числа же кельев одна келья стояла до 1830-х годов, якобы игуменская, и в ней жил вышесказанный монах, и ту келью я знал, потому что в ней жил мой родитель в 1822 году, о чем я очень помню; а церковь обра­щена в приходскую и по ветхости уничтожена в начале 1840 года, но на месте ее сооружена новая, ныне существующая под горой близ старой, в 1836 и   1837 годах.

Село Прокопьевское, отстоящее от Кузнецка в 35 верстах, именуется Монастырское, потому что когда существовал вышесказанный монастырь, который имел своих крестьян, они жительствовали в деревне, называемой Монастырской, и пахали для монахов пашню, но со времени уничтожения монастыря они перешли  в существующее тогда  звание.

О   ЦЕРКВАХ

1-я. Спасопреображенский собор, сначала построен деревянный в 1621 году, а ныне существует камен­ный, заложен в 14-е число мая 1792 года, оконча­тельно отстроен в 1835 году. О первоначальной его постройке, продолжении построек, о благолепии и украшении имеется в церковном архиве историческая книжка с подробным описанием, сочиненная в 1838 году по настоящее время (из церковной летописи, в которой  подробно описаны   все  церкви).

2-я. Одигитрии Божией Матери, первоначально деревянная стоящая позади нынешнего каменного до­му народного училища и против дому г. Андреева, а ныне существует каменная, заложена в 1773 году, освещена в 1780 году тщанием и усердием кузнец­кого 3-й  гильдии   купца   Ивана  Дмитриевича   Муратова, который с самого начала постройки оной и до окончания действовал и был при оной старостой до самой  смерти, а  помер около   1820-х  годов.

В 1870 году у Одигитриевской церкви прикладено новое крыльцо, церковь вся снова общекатурена, крыша перекрашена, ограда переделана, новые ма­териалы па перестройку, как то бутовый камень, кирпич, листовое железо, употреблены из разбирае­мой крепости, купленной купцом Ильей Ивановичем Ивановским на его счет, он же находился и попечи­телем  при  работах  церковных.

3-я. Кладбищенская Успенская, заложена в 26 число июня 1807 года, освещена в 19 число июля 1837 года, начата строиться мещанской девицей Дарьей Степановной Хабаровой, а за смертию ее докончена мещанином Феофаном Зиновьевичем Ананьиным.

4-я. О постройке Ильинской церкви, что на Воз­несенской горе, принадлежащей тюремному замку, знаю следующее.

Ильинскую церковь начали строить (в честь Свя­того Пророка Илии, на Вознесенской горе) в 1872 году из крепостной башни, пожертвованной для цер­кви кузнецким купцом Ильей Ивановичем Иванов­ским из купленной им крепостного строения по рас­поряжению бывшего мирового посредника из поляков Константина Ивановича Эгенфельда. По его распо­ряжению разобрана башня арестантами до сводов, и расположили на стенах башни церковь, устроили внутренность оной и иконостас, но икон не было; и по смене мирового посредника в 1874 году достроение церкви приостановилось и поступивший на место его мировым посредником Иваном Васильевичем Хаовым,  по  просьбе его чрез жену томского купца  первой   гильдии,   потомственного  именитого   гражданина и  кавалера  Якова   Ивановича   Петрова  и  через свою тетку   Марию  Ивановну,  по отцу Ломшакову,  урожденку кузнецкую,  вышесказанный купец г-н  Петров в  1875 году принял достроение церкви на свой счет, поручил распоряжение и надзор за достроснием цер­кви   г-ну   мировому   посреднику   Хаову.

По  распоря­жению   последнего   все   прежнее   устроение   и   самый иконостас   переделаны   снова   томскими мастерами, стены перещекатурены, окна переделаны, крыши пе­рекрыты, полы перебраны и иконостас прежний снят, а сделан весь новый.  Иконы  же по заказу г-на  Пет­рова написаны нижегородской губернии Арзамасского уезда   Серафима   Понятовского   женского   монастыря монахинями. Это видно из подписи  под иконами.   И церковь  г-м   Петровым   всем  довольно снабжена:  ко­локолами, всей церковной утварью, как то сосудами, евангелием,   двумя   напрестольными   крестами,   всем кругом  годовым  церковнослужебных  книг, одеждами на   престол,   жертвенником   и   аналоем,   священниче­скими  и дьяконскими  облачениями  в трех  комплек­тах,   подсвечниками   к   иконам,   7 свечником   на  пре­стол, паникадилом, кадилом  и всеми  потребностями, нужными  для   церкви до самой  малости,  и  свечами, предместными  иконами  и потребным  при освящении церкви,   -   все доставлено r-м   Петровым   и   церковь освящена  в 20 число июня   1876 года по благослове­нию   томского   преосвященного   епископа   Платона.

Для освящения оной  приезжал  из Томска  член кон­систории   протоиерей   Ефим   Заксурцев   и   с  ним   три дьякона, освящали церковь с протоиереем Заксурцевым, кузнецкого Преображенского собора священник, он же и благочинный Захарий   Кротков и  Одигитриевской   церкви  священник   Евгений   Тюменцев   и  соборный дьякон Василий Воскресенский и храмосдатель Яков Иванович г-н Петров с супругой своей Марьей Ивановной. К освящению церкви приезжала в Кузнецк вся свита из Томска в 18 число июня и по освящении церкви в 21 число все томские отпра­вились обратно в Томск, а вслед за ними и мировой посредник г-н Хаов, вышедши в отставку в 22 число, отправился  тоже  в Томск  из  Кузнецка  насовсем.

По словам г-на Хаова, хотя несовершенно верно, но приблизительно, на строение и украшение сей церкви Яков Иванович г-н Петров употребил до 15 тыс. руб. серебром; благодарение, во-первых, Господу Богу, что он вложил ему в сердце устроить Святой храм во имя Святого Пророка Илии и во утешение содержащихся в замке; во-вторых, храмосдателю и всем, в созидании сего храма труждающимся, да на­градит их Господь Бог своею благодатию и милостию по трудам и усердию каждого; и благодарения за то, что Яков Иванович не пожалел своего капитала, ко­торым его Господь Бог наградил и послушался своей жены, да  воздаст ему  Господь сторицей.

Из четырех томских дьяконов один священнодей­ствовал во время освящения, а трое из архиерейских певчих  пели на хорах.

В прежние времена усопшие клались при церквах, а ныне за городом в кладбище при вышесказанной Успенской церкви, но с какого времени, сказать не могу, потому что сам того не упомню и ни от кого не слыхал. А из надгробных памятников видно, что при прежних деревянных церквах были похороняемы усопшие, при Одигитриевской в 1764, а при Спасо-преображенской 1781 года, из чего можно заключить, что усопших начали похоронять в нынешнем клад­бище в исходе минувшего столетия, а также из того, что я с малолетства начал помнить в кладбище уже ветхую часовню. Кладбище сие обнесено новою ныне существующей оградою около 1838 года на месте старого довольно ветхого, с прибавлением вновь ме­ста.

О   ЧАСОВНЯХ

1-я. Фроловская часовня построена возле бывшей Фроловской башни при Казачьей речке, о которой упомянуто, в крепостном строении, по уничтожении той башни около 1819 или 1820 годов; а в 1867 году на месте бывшей построена новая, в которой, как прежде, так и ныне, бывает крестный ход из Одигитриевской церкви; новая часовня освящена 1867 года 18 числа августа. Сия часовня состоит в Одигитриевском приходе. В 18-е число августа в день Фрола и Лавра сводят туда городские жители лоша­дей, служат молебен с водоосвящением и опрыски­вают лошадей святою водою. Обычай сей издревле, но когда и по какому случаю установлен, сказать не могу. Новая часовня построена усердием мещан Ва­силия Хворова малого и Василия Наумова с пособием прочих  прихожан   Одигитриевской  церкви.

2-я. В крепости на горе Вознесенской, именуемая Вознесенской, древней архитектуры. О времени и по­буждении к постройке оной сказать я ничего не могу кроме только того, что в ней находится большой величины крест с изображением на нем распятого Господа нашего Иисуса Христа, назади же креста надпись, что оный крест написан изуграфом Яковом Лосевым при императоре Петре Первом, при воеводе полковнике   и   коменданте   Юрие  Даниловиче  Синявине; в 1717 году 20 числа июня на сем месте вод­ружен и в то же время воздвигнут над ним молит­венный храм, тщанием его г. Синяева и граждан. Из чего видно, что часовня сия существует уже 150 лет без перемены, стены те же здоровые, но урундуки и крыши были дважды переправлены, последняя по­правка учинена в 1860 году с разрешения, благосло­вения томского епископа Парфения, иждивением купца Василья Максимовича Конюхова.

В нее быва­ют крестные хода в день Вознесения Господня и в день воздвиженья Честного Креста в 14-е число сен­тября; с которого времени учреждены сии хода, о том ни от кого не слыхивал и сказать не могу, а полагаю, что не со времени постройки часовни и воодружении в оной креста.

До 1862 года крестные хода были из обеих церквей, а с 1862 года начали производить из одной  Соборной   церкви.

В часовне сей, за ветхостию, служба в 1875 году оставлена, а производилась она возле часовни. Поэ­тому в 1876 году крест из оной и все иконы выне­сены, а в 1877 году древняя часовня, стоявшая 160 лет, за ветхостию разобрана и на том месте постро­ена новая одноэтажная иждивением кузнецкого куп­ца Викентия Зиновьевича Фамильцева, за постройку которой заплачено, строил деревни Букиной кресть­янин Андрей Семенов, в которую часовню внесен из прежней часовни крест и иконы, и в 5 число мая 1877 года в Вознесениев день часовня освящена и совершена  в  ней  служба.

О   КРЕСТНЫХ   ХОДАХ

Кроме общих крестных ходов, бываемых повсеме­стно,   в  6-е  число  генваря   и   1-е  число августа,   в которые дни  бывают  хода  вообще  из обеих  церквей на реку Томь,  частные крестные хода в день Возне­сения Господня на Вознесенскую гору в вышесказан­ную часовню и  в оную же в день воздвижения  Жи­вотворящего  Креста до   1862 года    производились из обеих  церквей,  а с   1862 года  производятся  из одной Спасопреображенской; в 9-ю после Пасхи  пятницу с приносимой   из   села   Ильинского   иконою   Святого Пророка Илии вокруг всего города из обеих церквей; в   21-е   число   мая   в   день   Равноапостольных   царей Константина   и   Елены   по  одной   половине   нагорной части города из обеих церквей только до того места, где   прежде  стояла  деревянная   Одигитриевская   цер­ковь.

Но  по какому  случаю  и   когда  установлен  сей обычай  сказать не могу,  и  ни от кого не слыхивал, а своим мнением полагаю, что не с того ли времени, когда   освящена   ныне   существующая   каменная,   то есть   с   1780   года,   в   честь   и   воспоминание   бывшей деревянной церкви, где и служится молебен.

А в 28-е число июля  в день Одигитрии  Божией   Матери  уста­новлен по просьбе граждан, по благословению и ука­зу  Святейшего Синода  в   1840 году  крестный ход,  в честь   честной   иконы   Царицы   Небесной   Одигитрии, вокруг всего города из обеих Церквей и продолжался до   1863   года,   а   с   1863  начал   продолжаться   только из одной    Одигитриевской  церкви,  а  в   1868 году  из обеих  церквей.

Вышеупомянуто, в 18-е число августа в день Фрола и Лавра, к Фроловской часовне из одной Одигит­риевской церкви идет крестный ход, но с какого времени и по какому случаю, о том сказать не могу и  ни  от кого не слыхивал.

Еще вновь  установлен   Крестный  ход  в 4-е  число апреля 1866 года, благодарение Господу Богу, за со­хранение жизни Государя Императора на городовую площадь из Соборной церкви, где служится молебен с коленопреклонением   и   целодневным  звоном.

О  МОНАХАХ

Между 1797 и 1800 годов в Кузнецкий округ при­шли из России два монаха, избрали себе местопре­бывание в них по реке Томи, на правом берегу оной, от городу около 50 верст, в вершине 3-х называемых курьях, от последней от города деревни Терехиной верстах в 20-ти, а от реки Томи верстах в 3-х, над озером в пустом месте. Именами в монашестве на­зывали Василиск и Зосима; первый из них, Василиск, родом Тверской губернии, Клязенского уезда, дерев­ни Ивелишь экономический крестьянин Василий Гаврилов, бедного состояния, женат, оставил жену, ушел в монашество с согласия жены, проживал несколько времени у разных пустынножителей по паспортам, пострижен в монашестве иеромонахом Андрияном, жил один в пустыни и претерпел много искушениев.

Напоследок по просьбе Андреяна, который его по­стригал, вызван был из пустыни в Петербургскую епархию и монастырь Коневец, где присоединился к нему Зосима и из Коневца удалились оба в пустыню за три версты от монастыря и там прожили 10 лет, где Василиска весьма почитали. Он же, не терпя славы, желал удалиться в незнакомую сторону, про­сил настоятеля монастыря уволить его из монастыря в Афонскую гору, или Молдавию, на какой-нибудь остров необитаемый, но тот, любя их, не соглашался отпустить.

Напоследок   Андреян   переехал   в   Москву в Симонов монастырь, постригся в схиму и дал им благословение удалиться из монастыря и советовал идти в Сибирь, а они имели желание в Афонскую гору и три раза пускались в путь, но Господь не допустил. (Из книг о жизни и подвигах схимника Зосимы, издано в 1849 году в Веденской пустыни, сочинение  Козельского,   выписано  кратко).

Зосимы родитель был знаменитый и богатый боя­рин Василий Данилович Верховский, был воеводою в Смоленске; как он, так и супруга, люди были весьма благочестивы, строили церкви, принимали странных, помогали бедным; в одно время Василий ночью молился Богу и вдруг ему голос: «У тебя родится сын, не учи его светским наукам, а лишь Закону Божиему» и 24 марта 1767 года родился сей младенец Захарий, старше его были два брата и 6 сестер. Однажды прогуливался Захарий верхом на братниней хорошей лошади, поравнялся с церковью и услышал следующие слова: «ты сам пойдешь в монахи» (о сем пространно написано в моей памят­ной записке); будучи 19 лет, служил в гвардии по­ручиком и получил отставку, оставив все житейское.

И потом они с упованием на Бога пошли по совету иеромонаха Андрияна, но решились наперво поискать место в Малороссии, были в Киеве, в Моздаке, Та­ганроге, в Астрахани, но не нашли для себя удобного места поселиться и пустились в Сибирь; в Тобольске явились преосвященному Варлааму, он им дал по­зволение, а г-н губернатор билет, где изберут первый в его епархии, а последний в его губернии для себя жительство, тут бы и поселились, отправясь из То­больска; были в округах Ишимском, Каинском, Том­ском, Енисейском, Красноярском, и, наконец, Куз­нецком, и поселились в вышесказанном в начале сей записке месте, где прожили 24 года.

Первую зиму до настоящего водворения зимовали в черне, по на­ступлению весны по недостатку хлеба пошли в се­ления, перенесли великую нужду и едва не лишились жизни от холоду и голоду.

Я стал знать их лично с 1813 года, первый из них, Василиск, преклонных лет, 70 или более, очень воздержанного жития, согбенный старостию и сух плотию от воздержания, носил на голом теле железные вериги, молчалив, в руках чет­ки, в устах молитвы, сидит, повеся голову, мало что говорит; Зосима, по виду 50 лет, крепкого телосло­жения и добрый в силах и походке, словоохотливый (о сем  и  ниже сего я знаю лично).

По водворению их в Кузнецком округе приходили они в первые года в город в Успенский пост для исповеди и приобщения святых тайн, а впоследствии по приказанию протоиерея Арамильского, ездил к ним с святыми дарами для напутствования села Подгороднего священник Федор Баженов.

В тот же Ус­пенский пост для жительства у них построены были деревянные небольшие кельи, разные, у каждого своя, отстоящие одна от другой около 100 сажен; у Зосимы была еще отдельная келья, отстоящая от про­чих версты на три, в глухом лесу, в которую он удалялся во время постов и проживал иногда по ме­сяцу один, и в келье этой я у него бывал.

Впоследствии времени начали уходить к ним на жительство: 1-й кузнецкий мещанин Алексей Алек­сеев Полусухин около 1800 года, 2-й родитель мой мещанин Семен Дмитриевич Конюхов в 24 число декабря 1813 года, и как и Полусухин, так и он, по увольнению только общества, но без увольнения на­чальства, 3-й и 4-й села Ильинского крестьянин Фе­дор  Иванович   Бычков с сыном  своим   Иваном  около 1815 года, а еще имел намерение удти к ним кре­стьянин же деревни Сидоровой Александр Иванович Паренов, но общество и начальство их не уволило, потому и Бычковы, проживши у них года 3, возвра­тились в свое жительство, 5-й служащий в кузнецкой гарнизонной роте унтер-офицер Петр Алексеев Ми­чурин, уроженец Кузнецкого округа, редута Сарачу-мысского, получил отставку по просьбе, ушел к мо­нахам в ноябре месяце 1818 года, проживал жизнь под руководством Василиска, прилежал послушанию, посту и молитве, проживал без пищи неоднократно по 10 дней, с благословения и позволения наставника своего Василиска, простаивал на молитве целые но­чи; в одну зимнюю ночь стоял на молитве на от­крытом воздухе с поднятыми вверх руками, которые у него от стужи ознобились, и он вообразил в мыс­лях: «Если я буду нетерпелив, то как сподоблюсь любви Божией», и со слезами стал взывать к Госпо­ду.

Вскоре начал ощущать в сердце своем услади­тельную молитву, и воскипело сердце его, и потоки теплые, как вода, потекли во все суставы его, и от сего действия весь согрелся, и болезнь ознобная про­шла, не повредя рук. Нередко во время молитвы приходил в восторг, а иногда слезно плакал и громко вопиял: «Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя, грешного»; когда старец его о сем спрашивал, почему он при молитве громко кричит, а не тихо молится, он отвечал: «Не могу терпеть, как бы вижу пред собой Господа Бога, как его жиды терзают и мучат, всего окровавленного и истерзанного, и все, что с ним происходило».

И все движения сердца своего всегда он открывал наставнику своему, напоследок просил у старцев благословения на сорокодневный пост,  чтобы пробыть без пищи,  но старец на сие не согласился, а благословил его пробыть 10 дней. И он во время сего поста (который он держал в Петров Пост), рубил дрова, посек себе ногу, от чего истекло у него много крови, не оставлял он и в болезни подвига молитвы, удручал себя постом, молитвою и трудами, выдержал пост, провел 10 дней без пищи и после сего поста на другой день помер, преклоняя голову  к столу,  как равно заснул, помер же в июле 1819   года.

Из чего видно, что он прожил у монахов хотя и немного, только 8 месяцев, но подвиг его о спасении души своей был велик, там и похоронен, и теперь прах его там покоится в пустом, никем не обитаемом месте,  вечная ему память.

Потом Зосима принял намерение завести женскую обитель, Василиск ему не советовал, но он не оставил своего намерения, согласил на это в городе из жен­ского полу главных, вдову надворного советника Матвея Григорьевича Максимова, Настасью Никола­евну, и дочь ее, девицу Наталью Матвеевну, а за ними последовали и прочие, до 6 человек, в числе которых брата моего сродного жена, Анисья Иванов­на, по мужу Конюхова; в 1818 году в деревне Си­доровой при доме крестьянина Александра Паренова устроил кельи, обнес оные оградою, как следует быть монастырю, и сам для наставления их в монашеской жизни более тут находился, нежели в прежнем своем обиталище. Но, как видно, Божием смотрением по­казалось ему устраивать тут монастырь неудобно,  в 1820   году поехал в Москву, выпросил у московского митрополита упраздненный в городе Туринске Ни­колаевский мужеский монастырь, который в 1822 го­ду переименован женским. И в 1821 году монахи Зосима   и   Василиск   с   избранным   женским   полом уехали из Кузнецка в Туринский монастырь, а жив­ший у них Алексей Полусухин уехал в Томский мужской Алексеевский монастырь, там и помер (все это по собственному моему знанию). А родитель мой Симеон Конюхов возвратился в свой дом и помер в оном в 11-е число июня 1823 года, хотя их Зосима и Василиск приглашали ехать с собой, но они не согласились.

По приезде в Туринск старец Василиск проживал до октября месяца 1823 года в пустынной маленькой келейке, отстоящей от монастыря в 8 верстах, пред­узнал свою кончину и по причине холода перевезен был в монастырь в ту келью, в которой проживал отец Зосима за монастырскими огородами. Зосима же по некоторым неблагоприятным обстоятельствам от монастыря будучи удален, был болен одну неделю, предузнал за два дня своей кончины день и час оной. Накануне же смерти исповедался и приобщился свя­тых тайн, и пособоровался, и помер в 1823 году, стоя на коленях, в молитвенном положении. В 7-е сутки его похоронили, Зосима же призвал живописца и с мертвого велел списать.портрет, похоронили же его в монастыре при церкви за алтарем с северной сто­роны.

Проживал несколько времени отец Зосима в Ту­ринском монастыре, где уже собралось немало сестер, но враг душ человеческих посеял вражду в сердцах г-ж Васильевых, дочери с матерью, к отцу Зосиме. Они сделали на него донос в разных пунктах тоболь­скому Преосвященному, от Преосвященного же на­ряжена была двухкратная комиссия для исследования дела, и он удален был из монастыря, вызван в То­больск, по ходатайству сильных людей, жительству­ющих   в   Тобольске,   родственников   Васильевых.   И, хотя по доносу Васильевых ни в чем не завинен, по решению Святейшего Синода удален из Туринска.

Васильева же Наталья Матвеевна, по пострижению переименованная Рахилью, изобличаемая совестию в несправедливом поступке и доносе на отца Зосиму, пришла в раскаяние, слезно плакала и просила со слезами у отца Зосимы и прочих сестер прощения в несправедливом своем поступке, что от них и по­лучила, и даже подала Тобольскому Преосвященному прошение, признавая в оном свою вину, но уже поз­дно, потому что дело было отправлено в Святейший Синод,  чем  Преосвященный  весьма оскорбился.

По удалении же его Святейшим Синодом по ре­шению дела из Туринска уехал в Москву и за ним последовали 20 сестер, более к нему приверженных, в числе коих уехала и вышеупомянутая моя невестка и сноха Анисья Ивановна Конюхова. В Москве при­нят был одною благотворительною особою, г-жой Бехметовой, вообще со всеми приехавшими с ним сестрами, которая благотворительница г-жа Бехметова отдала владаемое ею место и с помещением под устройство пустыни за Сергиевской лаврой, где он, отец Зосима, по благоволению Божиему устроил но­вую женскую обитель на пожертвованной для оной г-жой Бехметовой земле.

По смерти уже его, по Вы­сочайшему утверждению, обитель возведена в штат общежительной пустыни, наименована Святотроицкой Одигитриевской Зосимоновской, где он и скон­чался в 24 число октября 1833 года 67 лет, сидя, поддерживаемый служащей ему племянницей и имея в руках икону Божией Матери, которой благословил его духовный отец иеромонах Андриян в Коневской обители. Эту икону при самой смерти лобызал и крепко  прижимал  к  устам  своим   и   при  самой  кончине сказал племяннице своей: «Теперь я уже в надежде умираю, оставив по себе наставницею стар­шую свою племянницу», а впоследствии времени над его  могилою  сооружена  каменная  церковь.

Пред смертию же отец Зосима  велел  придти сес­трам прощаться; когда все собрались, он сделал крат­кое последнее наставление, чтобы они ушли в любви и смирении,  и не расходились бы  и предсказал,  что «по моему  исходите,   Господь даст,  что и  церковь у Вас будет, и обитель утвердится, Матерь Божия, коей я  вручаю   Вас,   прославит  имя  свое  на  месте  сем   и удивит  на   Вас   милость  свою»,   что  и   сбылось.

Еще относительно  предсказания  сего,   во  время  смут си­бирских   часто   говаривал   сестрам:   «Потерпим,   воз­любленные,  придет час воли  Божией,  и  мы воспоем песнь победную,  подивимся  Богу, сотворившего див­ные   чудеса   мышцею   высокою».

Ноября   20-го   года 1826 вступили все они в обетованную землю, то есть в   новоустроенные   келейки,   отправляли   всенощное бдение,   тогда   при   пении   первого  ермоса   песни   по-бедныя,   вспомнили   все  слова   отца   своего   и   удиви­лись, как ни прежде, ни после, но именно в тот день Бог привел  их  вселиться  в сию  пустынь,   в коей  то сам   отец   Зосима,   прохаживаясь   по  лесу,   воспевал часто: «Процветала есть пустыня яко крин, Господи».

Близ сей пустыни есть селение Рыжкова и в оном чудотворная   икона   Божией   Матери,   в   1812  году  во время   нашествия   французов   на   самом   этом   месте, где  устроилась  пустынная  обитель,   жители  селения скрывали в чаще леса чудотворную икону и  по оче­реди сторожили ее, однажды какой-то седенький ста­ричок, проходя мимо их, сказал: «Матерь Божия про­славит здесь имя свое».

Монах   Афонской  горы   Парфений  уведомил   меня письмом от 14 октября 1854 года из Сергиевской Лавры и между прочим пишет, что монах Зосима почивает в Изосимоновской женской пустыне, отсто­ящей от Москвы в 60 верстах, и что от гроба его начинают происходить чудеса. Игуменья той обители родная племянница Зосимы Вера и 116 сестер живут весьма благочестиво и воздержно, и что из обители сей по благочестивой их жизни начинают требовать в другие обители наставниц, сноха же моя, Анисья Конюхова, уехавшая из Кузнецка с отцом Зосимою, пострижена в схиму и просила его, Парфения, меня уведомить.

В описываемой мною сей тетради о городе Куз­нецке, хотя бы и не следовало помещать о монаше­ском житии, как не принадлежащем к городу, но сие учинил я потому, первое, что означенных монахов Василиска и Зосиму я знал лично, второе, что ро­дитель мой проживал у них восемь лет, третье, что все жительствующие у них мужчины мне были из­вестны, равно и женщины, уехавшие с ним в Туринск, а напоследок некоторые и в Москву, описание чего мною учинено частию из личных моих сведе­ний, частию от разных моих же памятных записок, а также изучено сокращенно из читанной мною кни­ги о подвигах монаха Зосимы и прочих с ним, почему описание и вышло пространно; и четвертое, еще бо­лее, потому что город наш хотя и в округе, но не­подалеку от себя имел, хотя на время, такой высокой и благоугодной жизни людей, что видно, Господу Богу неблагоугодно было, чтобы они остались здесь до своей кончины, чрез которых могли бы в наших краях учредиться монастыри мужской и женский, и мы жизни их не могли понять и оценить.

Их поняла и оценила г-жа  Бехметова,  и я еще знаю,  что даже некоторые граждане и сельские жители называли их беглыми предтечами Антихриста, и еще помню, в каком-то духовном журнале читал, что Митрополит Московский Филарет освящал в означенной женской обители каменную Свято-Троицкую Одигитриевскую церковь около 1860 года и в речи своей, напечатан­ной в книге, 3 части, лист 170, кратко изъяснил все странствования Зосимы, труды, подвиги, досады, огорчения, злословия.

И что рука сильных извращает правосудие, и что чрез смуты, но по благоволению Божиему шагнул он, Зосима, из отдаленной Сибири внутрь России, где и почил от трудов своих, но все это я почел излишним поместить в сию тетрадь, а поместил лишь нужное для сведенья будущим любознателям старины.

О ПЕРВОНАЧАЛЬНЫХ  ГОРОДСКИХ ОБЫВАТЕЛЯХ

В последних годах 17-го столетия начали приез­жать в Кузнецк из России добровольно или послан­ные, именовались сынами боярскими, или сибирски­ми дворянами, и занимали разные в то время горо­довые должности, а именно по фамилиям Конюховы, Бутримовы, Буткеевы, Годлевсковы, из которых ро­дов произошли и ныне живущие в Кузнецке и округе фамилии Шаболиных, от татар, и Бехтеневых, ко­торые произошли от посадских, в то время житель­ствующих в Кузнецке, а роды Полусухиных, Ловыгиных и Рошковых произошли от пахотных крестьян, после обращенных в заводские, когда открылись в здешних  местах заводы   (по изустным  преданиям).

О   ЦЕНАХ   НА  ХЛЕБ

Около 1730-х годов хлеб был в Кузнецке по 2 коп. пуд, около 1770-х годов по 4 коп., а на моих памятях около 1800-х годов рженой 17, пшеничный 25 и 30 коп., а в 1800 году рженой от 2 руб. 50 коп., пше­ничный же в одной цене; был большой голод, ели траву лебеду, белую глину, от которой делалось дав­ление сердцу и умирали, также ели древесную кору; в 1820 году цена снизилась до 35 коп., в 1824 до 25 коп., в 1832 возвысилась до 2 руб., в 1835 снизилась до 40 коп., в 1849 возвысилась до 2 руб. 50 коп. ассиг., в 1851 году снизилась до 10 коп. серебром, в начале 1857 года снизился рженой хлеб до 8,5 коп., пшеничный до 17 коп., а на исходе года возвысился рженой до 30 коп., пшеничный до 40 коп., а в по­следующие затем годы рженой попеременно снижал­ся до 26 коп., в 1853 году даже до 10 коп., потом возвысился до 50 коп., в 1863 году хлеб рженой снизился до 15 коп., пшеничный до 30 коп., в начале 1867 года возвысился рженой до 55 коп., пшеничный до 80 коп. В 1839 году был большой недостаток в сене, которое доходило до 15 руб. ассиг., средний воз, был упадок скота от голоду, в 1853 году воз сена в среднем доходил до 3 руб. сереб. и скот от голоду  падал.

В 1871 году рженой хлеб стал от 25 до 30 коп., пшеничный от 60 до 70 коп., овес до 30 коп., в 1872 году цены существовали те же с небольшими пере­менами, в 1873 году снизились цены, рженого до 12, пшеничного до 40 коп., а в ноябре возвысились цены рженого до 40 коп.,  пшеничного до 60 коп.

Мед 4 руб. 50 коп. пуд, масло скоромное до 7 руб., сало сырец до 3, кожи скотские до 5 за штуку; в 1874 году цена состояла на хлеб рженой 30 коп. с некоторыми небольшими переменами, пшеничный 50, овес от 20 до 25 коп., сало сырец 2 руб. 50 коп., кожи 3 и 3 руб. 50 коп., масло скоромное 5 р., мед от 3  р. 50 коп. до 4.

В 1875 году цены на хлеб существовали те же, как и в 1874 году, с некоторыми изменениями по временам  года.

В вышеописанных ценах на хлеб и в годах на оный есть ошибки,  прошу  простить.

О ГОРОДСКОМ ВЫГОНЕ И О ПЛАНАХ ЗАСТРОЙКИ

До 1800 года жители города Кузнецка владели сенокосами и лугами наследственно, по прежним владениям своих предков, без всякой платы, а в 1800 году городской выгон положен на план землемером Дмитреиным, и с того года сенокосные луга у жите­лей были отобраны и начали каждогодно продаваться аукционным порядком для снятия травы, а деньги поступать в градский доход, что продолжается и по настоящее время; планы же были проверяемы и пе­ресоставляемы в 1812 и 1823 годах, по последнему назначено было в добавок к градскому выгону земли из земель, прилежащих к городу селениев, годной 440 десятин и 1600 квадратных сажен, неудобной 451 десятин и 1640 сажен, а всей удобной и неудобной 892 десятины и 900 квадратных сажен.

Но за про­исходящими за сим многими переписками отрезан­ные земли от селениев остались городу неотведенны­ми, а межевой департамент сделал такое заключе­ние,   что до общего размежевания  земель  в  Сибири владеть теми,  только кто сколько владеет по насто­ящее время. Город Кузнецк прожектирован по плану в 1821  году, составленному землемером Лонбертовичем,  который утвержден  Государем  в  1834  году,   но как по оному плану городская площадь показана бы­ла весьма малою и назначена была к застроению,  и в   1838  году  отведены  были  на  оной  места  для   по­строения домов,   но общество застроить оную  почло неудобным,  потому, учинив в  18 число апреля   1838 года приговором, взошло с представлением в губерн­ское  начальство  исходатайствовать на то  высочай­шее соизволение.

Но совет Главного Управления За­падной Сибири на то не согласился, о чем дано знать в   Городовую   Ратушу   в   6   число   мая   1840   года.   И потому   общество,   составив   вторичный   приговор, представило оный при прошении городового судьи 12 числа июля 1840 года управляющему Министерством внутренних  дел   графу  Александру  Алексеевичу г.   Строганову.   Вследствие  чего  план   на  город   Куз­нецк  пересочинен   и  в  4-е  число  генваря   1846  года Государем   Императором   утвержден,   а   в   Кузнецке получен в   1848 или   1849 годах.

О  НАЧАЛЕ КАМЕННОГО  СТРОЕНИЯ В  КУЗНЕЦКЕ

Первое каменное строение, Одигитриевская цер­ковь, начато строиться в 1773 году каменщиком Ир­кутским мещанином Почекуниным, вызванным для сего из Иркутска купцом Иваном Муратовым.

По окончании постройки церкви купец Муратов около 1780 года выстроил себе возле оной церкви каменный дом, занимаемый ныне окружным казначейством, который в первых годах нынешнего столетия продал в казну за 4500 руб. ассиг.; потом Соборная церковь заложена тем же Почекуниным в 1792 году; затем 2-й дом, тем же купцом Муратовым, начат около 1805 года, что ныне купца Баранова; с 1800 начато в крепости производиться каменное строение; еще дом купца Ловыгина начал строиться около 1815 го­да, что ныне Народное училище; балконы при домах первый сделал купец Петр Баранов при своем ка­менном доме в 1852 году, 2-й купец Алексей Бехте-нев при деревянном доме в 1856 году и на оном доме мезонин первый еще в Кузнецке; на каменном фун­даменте 1-й дом построил я в 1854 году, 2-й мещанин Павел Мазаков в 1855 году, 3-й купец Дмитрий На­сонов в  1856 году,  потом    начали продолжать далее.

Соляные магазины в 1869 году отданы обществу, в 1871 году построены из них за городом солдатские казармы и при оных дом из бывшей солдатской кан­целярии иждивением временного купца из солдат Михаила Васильевича Васильева, которые магазины у общества купил за 70 и к перестройке оных по­требные леса и прочие материалы доставил на свой счет, а работы производились солдатами без платы, солдаты перешли в оные в 4 число июля  1871  года.

В 1874 году при окружном казначействе построена новая каменная кордегардия, а старая деревянная снята.

В 1875 году при доме городского управления по­строена новая пожарная  на месте сгоревшей.

И в последующие за тем годы до 1876 года при казармах  произведены  солдатами разные  постройки.

О  ГОСТИНОМ ДВОРЕ НА   НЫНЕШНЕМ   МЕСТЕ

Наперво построены мною три лавки в 1832 году и впоследствии времени начали уже к моим пристра­ивать и  прочие,  ныне существующие.

При церковной ограде ныне стоящие наперво по­строил мещанин Феофан Ананьин около 1836 года, потом с 1860 года начали к ней пристраиваться и прочие, в 1866 году построил лавку сын мой Михаи­ле и в 1867 году приложил оную в церковь, и также прежде построенные все приложены к церкви, и с них церковь получает за место, оными занимаемыми, от 3 до 6 руб., в год с каждой лавки, а в сем 1867 году построил еще лавку купец Федор Хворов.

О БАЛАГАНАХ

Первую палатку холщовую с пряниками открыл российский, именем Федосей, в 1843 году, а после начали открывать другие таковые же палатки и с пряниками столы; в 1847 году начали строить по­движные балаганы для мелочной торговли, а в 1855 году устроили целый ряд балаганов или мелочных лавочек на месте сгоревшего дому малолетних детей мещанина Гаврилы Шаболина, занимаемые же оны­ми лавочками места отдаются с публичного торгу каждогодно и деньги  за оные поступают в  градский

ДОХОД.

Городовые весы заведены в 1832 году, отдаются на откуп, в начале заведения оных платили откупу по 20 руб. ассиг., а потом платеж начал постепенно возвышаться, а ныне платят до 180 руб. сер, деньги эти  поступают в градский доход.

В 1863 году начал устраиваться городовой сад за городом при Солдатской Слободке по добровольным на устройство оного подпискам (в 1869 году уничто­жен).

В 1866 году учреждено собрание благородного об­щества в занимаемом для того частном доме. В на­чале  1869  года оное уничтожено.

ОБ   ОТКРЫТИИ   УЧИЛИЩА

В 1826 году открыто в Кузнецке народное учили­ще, переведенное из Туринска, помещено в куплен­ном для оного общественном доме, что ныне стряп­чего Плахина, помещалось в оном до 1844 года и в сем году по причине некоторых в оном повреждений дом тот училищным начальством продан, а училище выведено на квартиры и было на квартирах до 1860 года, а в 1860 году поместилось в ныне занимаемый оным каменный дом, купленный с аукционного тор­гу, бывший купца Ловыгина, нарымским купцом Алексеем Семеновичем Родюковым и пожертвован­ный для училища, поправленный в 1858 и в 1859 годах за счет казны; училище же открывал учитель Николай Иванович Ананьин, но прежде сего было в Кузнецке народное училище, с которого времени не­известно, а закрыто около 1800 года, учителем был Максим Гаврилович и дьячок Соборной церкви Се­мен Яковлевич Хмылев; по закрытию прежнего учи­лища до открытия существующего дети, которых ро­дители желали обучать грамоте, учились у частных людей, учение состояло в славянской азбуке, часо­слове и псалтыре и письме, которым наукам и я обучался  у  пожилой девицы  Дарьи  Степановны  Хабаровой с прочими моими сверстниками, а письму в городовом магистрате у коллежского регистратора Матвея  Степановича Старченкова.

В   1862 году 3  числа июня открыто училище для девиц.

О  ГОРОДОВОМ  УПРАВЛЕНИИ

Город Кузнецк сначала управлялся воеводами и в том же лице, как видно из надписи, имеющейся на кресте в Вознесенской часовне, учиненной в 1717 году, был воевода и он же комендант.

Последний воевода был Зейферт около 1780 года, а после того, как пограничный город поступил под управление ко­мендантов и последний комендант был полковник Шепелев, который уехал из Кузнецка около 1825 года, воеводские дела поступили в уездный суд, что ныне окружной суд.

Около 1800-х годов начал уп­равляться городничими, учреждена градская по­лиция, первый городничий был Петр Иванович Морелла из немцов, должности же винных приставов и соленых приставов, частных квартальных надзирате­лей несли купцы и мещане по выборам, но с какого и по какое время несли те должности, подробно ска­зать не могу; квартальные надзиратели начали слу­жить от короны около 1835 года, наперво по одному.

Из общественных городовых управлений сначала была городовая ратуша, а потом городовой магистрат и дума, но с какого и по какое время первая и с какого последняя, о том сказать не могу, а в 1831 году городовые Дума и магистрат уничтожены, а сде­лана городовая ратуша и дела градской думы пере­даны в ратушу.

Городовая ратуша уничтожена в 1865 году и дела из оной переданы в окружной суд и вся судная часть купцов и мещан подчинена окружному суду, в который и выбирается из общества два засе­дателя, а вместо ратуши учинено городовое хозяйст­венное управление. В нем остались дела, относящи­еся по хозяйственной части, разные денежные сборы и расходы, рекрутские наборы, ревизские дела и про­чие тому подобные.

С 1-го генваря 1868 года градская полиция унич­тожена, дела переданы в земский суд. Исправник переименован окружным начальником, а городничий ему помощником по городу.

В 16 день июня 1870 года утверждено Государем Императором новое городовое положение, которым надлежит быть в городах градским думам и градско­му главе и не менее 30 человек гласных, и городовым управам, в которых присутствовать городовому главе и двум  гласным.

ПО  ЧАСТИ  ДУХОВНОЙ

До 1797 или 98 годов, но с какого времени, ска­зать не могу, духовными делами управляли закащики, что ныне благочинные, последний закащик был Ефимий Викуловский, который помер в 1796 году, а в 1798 или 1799 году приехал протоиерей Яков Ни­китович Арамильский из Енисейска и начал управ­лять духовными делами.

Из архивных церковных дел видно, что духовное правление было в 1789 году, но с какого времени оное учреждено неизвестно. Под ведением оного состояли все кузнецкой округи цер­кви, которых было в то время и с городскими 11, да еще   в   селе   Акцыском,   что   ныне   город   Минуса 1, всего же 12 церквей; протопоп Арамильский помер в 1823 году.

С некоторыми промежутками после него и по настоящее время в Кузнецке протоиерей.

Ду­ховное правление уничтожено в 1857 году и ныне духовная часть как в городе, так и округе, управля­ется благочинными, дела же духовного правления переданы  в Томскую  Консисторию.

О  ПЧЕЛОВОДСТВЕ

Первые пчелы привезены в Кузнецк чиновником Юрием Юрьевичем Шпинолем из малороссиян, пе­реехавшим в Кузнецк из Усть-Каменогорской крепо­сти около 1800 года, служивший управителем в селе Ильинском, а от него купленных и разведенных в Кузнецке купцом Павлом Александровичем Черно-губовым, от которого начали уже другие покупать и разводить пчеловодство.

Воск начали бить в Кузнецке около 1835 года, наперво в небольшом заведении, кузнецкие мещане Гаврила Иванов, Ананьин, потом Василий Яковлев Хворов-старший, за ним Флегонт Нефодьевич Рашков, ныне купец, который и сейчас занимается сим промыслом, нажив от него капитал, а в 1867 году завел свечный завод для беления воску и делания свеч, а прежде вощину и сушь отпускали в воду.

Около 1815 года по заказу жительствующих в трех курьях монахов я увез им вощины пудов до 5 и они из нее сделали полпуду воску, нажатого руками; по рассказам моим о том пчеловодам, те удивились и мне даже не верили, а ныне уже из сего материала в городе и округе добывается не одна тысяча пудов воска   в   год,   за  которые   получается  денег от  30 до 40 тысяч  рублей,  а,   может быть,   и  более серебром в год.

*  *  *

В Кузнецком округе открыты первые золотые про­мысла казенные в  1838 году.

В 1822 году марта 26 числа пополудни было в Кузнецке землятрясение, хотя небольшое, но чувст­вуемо многими.

О   ПЕРВОНАЧАЛЬНЫХ   ПРИЕЗДАХ  В   ГОРОД КУЗНЕЦК

ГЕНЕРАЛОВ,   АРХИЕРЕЕВ  И ДРУГИХ   ВАЖНЫХ   ЛИЦ.

На моих памятях, как я припомнить могу, при­езжал около 1800 года из Омска корпусной генерал Лавров, на которого мы, будучи в ребячестве, смот­рели из-за углов, не смели прямо ему показаться, так были подобострастны, а до 1809 году приезжал в первый раз г-н томский губернатор Василий Семе­нович Хвостов,  из губернаторов первый.

В 1821 году 23 августа г-н корпусной командир Петр Михайлович Паскевич, по убеждению которого начат строиться верхний этаж Соборной церкви, в построении которого он, будучи генерал-губернато­ром, много помог присылкой поселенцев до 80 чело­век для работ.

В 1826 году посещал Кузнецк г-н томский губер­натор Фролов.

В 1828 году 28 августа посетил Кузнецк первый из архиереев архиепископ   Евгений.

В 1835 году в 6 число августа посетил Кузнецк томский  епископ  Агапит,   по  благословению  коего  в 5 число августа присланнным от него барнаульским протоиереем Сазонтом Крутковым освящен верхний храм Преображения Господня, где он 7 августа и служил (о приездах значительных духовных лиц бо­лее описано в церковной летописи).

В 1837 году приезжал в Кузнецк г-н генерал-гу­бернатор и  корпусной  командир Сулима.

После сего начали уже частовременно приезжать подобные вышеописанные лица, в 1867 году в 25 число июля  генерал-губернатор Хрущев.

В 1862 и 1864 годах генерал-губернатор Дугамилло, в 10 число июня 1868 года томский губернатор Радзенко, он же в 8 число июля в свите его импе­раторского  Высочества Великого Князя.

В 8 число июля 1868 года в час пополудни при­были в Кузнецк Его Императорское Высочество Ве­ликий  Князь  Владимир Александрович.

В свите его: г-н контр-адмирал Бок, г-н генерал-адъютант граф Перовский, полковник флигель-адъю­тант Литвинов, доктор г-н Энкгроф, статс-секретарь надворный советник Сытин. Сопровождали его: г-н генерал-губернатор Хрущев и томский губернатор Радзенко.

В 1870 году 4 марта г-н томский губернатор Рад­зенко выехал 8 марта и ревизовал внимательно все подлежащие его ревизии  места.

Он же, г-н губернатор, прибыл в Кузнецк 12 июня 1871 года, выехал 16 июня, ревизовал внимательно, а в сентябре месяце 1871 года помер. Того же 16 июня был г-н военный генерал и выехал того ж числа вместе с г-н  губернатором.

В 1872 году г-н томский губернатор Сопраненко приехал 1-го июня, ревизовал все места, подлежащие его ревизии,  выехал  в 3-е число.

Того ж 1872 года 26 числа июня прибыли в Куз­нецк гг. генерал-губернатор Хрущев и томский гу­бернатор Сопраненко и бригадный генерал, осматри­вали все подлежащие к осмотру места и выехали 27 числа.

В 1875 году приезжал г-н губернатор Сопраненко, приехал на 1-е число августа, ночью, и 2 числа августа после полудня выехал в Бийск, квартировал у Панова.

В 1876 году приезжал г-н генерал-губернатор Казнаков и с ним г-н губернатор Сопраненко, приехали в 9 часов пополудни в 27 число июля, жили два дня, выехали в 3 часа пополудни 29 на 30 число в Бийск, квартировали г-н генерал-губернатор в доме Ломшаковых, а г-н губернатор у Антона Меднякова. С ними же приезжали, с генерал-губернатором два чиновни­ка особых поручений, которые ревизовали присутст­венные места, воинский начальник г-н полковник, и из Барнаула горный начальник, все сии приехали в 26 число, а выехали  в 28 число.

Г-н генерал-губернатор был в церквах и в 28 чис­ло в Соборе, в Одигитриевской и Ильинской, и сам лично обозревал все присутственные места, был и в городовом хозяйственном управлении и в 29 число осматривал воинскую команду и производилось уче­ние с разными  маневрами.

ВДОБАВОК   ЕЩЕ  О  ПРИЕЗДЕ  ТОМСКИХ ЕПИСКОПОВ

Афанасий в 24 июня 1843, в 18 августа 1845, 17 августа  1847 и   15 июля  месяца  1849 года,  и  во все эти времена служил в Соборе и один раз служил в Одигитриевской  церкви.

Парфений, в 1-е августа 1858 и в июне месяце 1860 годах.

Порфирий,   1-го июля   1861   года служил.

Виталий, в 14 августа 1865 года, служил 15-го в Соборе, 16-го в Одигитриевской, потом ездил до Кузедеевой и в обратный путь, 21 и 22 числах служил в Соборе и сам окрестил 6 человек татар.

Алексий в 28 число июня 1868 года обыденно по­служил и с ним томской семинарии архимандрит Дионисий.

В 1869 году 28 числа июля Платон служил все­нощную в Одигитриевской церкви, а в 29 число ли­тургию в Соборе и  29 уехал  в  Бийск.

Он же прибыл в Кузнецк 19 июня 1872 года, служил в Соборе всенощную, а в 20 число в Бого­родской литургию и того ж числа выехал в Бийск по линии; с ним был начальник Алтайской миссии архимандрит Владимир. Он же был в Кузнецке в 1875 году, пробыл 5 на 6 число июля в 12 часов ночи, в 6 число слушал в Соборе заутреню и служил обедню и того ж  числа в  12 часов дня выехал.

В 8 число октября 1876 года помер, в 12 число похоронен близ домовой церкви.

В 17 число февраля приехал в Томск преосвящен­ный епископ Петр, переведенный из Уфы, в 19 и 20 числа в Томске служил в Соборе и домовой церквах.

Июля 17 дня 1871 года в 6 часов вечера прибыл чрез Абинский перевоз (был в Бийске), что при селе Абинском, епископ Петр, в Кузнецк и 18 числа в субботу служил всенощную, а в воскресенье литур­гию;   с  ним   был   из  Томска  протоиерей   Иосиф  Донецкий,  а певчих  его не было с ним,   19  числа  вы­ехал.

О ДЕНЕЖНЫХ  КУРСАХ

Зажиточные люди в Кузнецке и округе оного, не имевшие торговых оборотов, деньги имели большею частию серебряные и, как я слыхал, серебряный мо­нет ходил за 95 коп.; за 1807 года начали платить за серебрянный рубль по 1 руб. 20 коп., а потом до 1 руб. 50 коп. и по 2 руб., а впоследствии времени возвысили даже до 3 руб. 50 коп., за большие же монеты, которые были даже слишком по 6, платили по 4 руб., а в 1838 году большие монеты дошли до 5 руб. 25 коп, это уже в России, а не в Сибири, но в 1840 году уже все деньги переложены на серебро по ныне стоящему  курсу.

О  ПЛАТЬЕ  И   РОСКОШАХ

На моих памятях с 1800 года некоторые зажиточ­ные люди, немногие мужчины носили сюртуки, жен­щины юбки и длинные шушуны, а простой народ мужчины носили халаты и зипуны, на ногах ичиги и черки, сапогов не носили. Немногие женского пола носили шушуны и юбки повседневно больше холщо­вые, печатны или крашены в сандале, а на ногах черки с опушнями. С 1810 или 1815 годов начали уже платье носить получше и пощеголеватее, как мужчины, так и женщины.

Около 1810 года по какому-то делу переселен был из Иркутска в Кузнецк из купцов Григорий Лысов. На  нем  на первом  увидали   мы  енотову  шубу и  на втором на полковнике и коменданте Шепелеве, при­ехавшем в Кузнецк около 1820 года. А еще около 1803 года, когда я был в ребячестве, впервые увидал на проехавшем поручике в городовую команду Со­рокине капот с долгим воротником, бегали за ним, смотрели на воротник, называя его женский шушун.

От родителей своих я слыхал, что прежде в Куз­нецке чай только имели в двух лучших домах у чиновников Годлевского Дмитрия Леонтьевича, деда ныне живущего здесь г-на генерала Годлевского, и у другого чиновника же, Мельникова, которые имели у себя крепостных дворовых людей, да и те чаи употребляли не всегда, а всегда употребляли траву, называемую белоголовником.

Самовары появились уже на моих памятях после 1800 годов у немногих, чай начал вводиться посте­пенно, воду для оного грели в черных медных чай­никах на огне, раскладенном на шестке у печки на таганах.

Купец Иван Полусухин по заказу поверенного Мельникова привез из Ирбитской ярмонки осминной штоф рому, за который заплачено было 10 руб., не­которые знавшие сие удивлялись такой  роскоши.

Родитель мой, как я помню, после 1800 годов ездил в Ирбитскую ярмонку, привозил из оной по ведру виноградного вина и бадейку по пуду меду, из которых целый год продавали и сами довольствова­лись, мед покупали копейки на три или на пять, на панихиду, чаю тоже приваживал по месту из Томска 60 фунтов весу, который продавал по целому году по   1   руб.  20 коп.  за фунт.

В 1817 году я в первый раз по заказу вдовы май­орши Логиновой привез из Ирбита пуд муки крупищетой,  заплатив   10 руб.,   которую  в то  время  привозили в ярмонку из Казани; вот такую-то предки наши вели скромную и нероскошную жизнь.

И на моей памяти в городе Кузнецке много учи­нилось перемен, как в домашней житейской эконо­мии умножалась роскошь и сластолюбие, так и в платье излишество и щегольство, особенно в женском поле.

Равно и в строении домов противу прежних много пространнее, и распространение города довольно уве­личилось, на моей памяти вновь застроены на горе одна последняя к кладбищу, под горой две улицы, в Казачьем форштаде две улицы, с немалым прибав­лением в длину всех улиц, на Волчьей Горе все строение произведено вновь с   1836 года.

В 1836 году отведены за городом для постройки домов женатым инвалидным солдатам, что ныне на­зывается Солдатскою Слободкою и на постройку им домов  выдано было из казны  по 50 руб.  ассиг.

В 1870 году сенокосные луга в градском выгоне лежащие, измерены землемером по участкам, прежде продаваемым.

До перемены питейной системы, которая учинена в 1836 году, было в Кузнецке 4 питейных дома, а с открытием новой системы начало умножаться питей­ных домов и в  1867  году считается оных до 30.

О  ЧУДЕСНЫХ   ЯВЛЕНИЯХ

Еще имеются сведения о некоторых происшестви­ях, бывших в округе близ города и в городе, но подробно помещать здесь оные почел излишним, а именно:

1-е. О побуждении ко крещению улуса Осиновского татарина Сырыбаша Куртегешева в 1841 году, который по тому побуждению в 11-е число генваря 1842 года принял христианскую веру, окрестился с женою и детьми, которому наречено имя Иваном, а жене Анною.

2-е. В 1843 году в улусе Сыркашевом, отстоящем от города вверх по Томи реке, некрещеному татарину по имени Бий Бараку было явление на Троицын день – в поле явился ему неизвестный человек в одежде, похожий на архиерейскую, с костылем в правой руке, на верху которого крест, испускающий из себя лучи, подобные солнечным, а в левою руке разгнутую книгу, тоже с крестом, под ногами круг, разговаривал с ним частию по русски, частию по татарски, учил его молиться Божией Матери на во­сток, угоднику Николаю, Илии Пророку и прочим, и коснулся его костылем, от чего татарин сделался без памяти и рука у него очутилась загнутою назад к пояснице, а правая нога скорченною; татарин сей принял христианскую веру и окрещен 2-го июля, имя же ему дано  Николай.

3-е. В Кузнецке проживал поселенец Никита Ив-лев, бывал в частовременных подгулках, в 1844 году в 12 число ноября взят был в полицию под караул для вытрезвления, где, сделавшись вне ума, увидел человека высокого роста, несущего на плече гроб и говорящего: «вот тебе гроб», и прочее, отчего он пришел в ужас, пошел в церковь, начал молиться пред образом Божией Матери, которая начала будто бы ему говорить: «Как ты смеешь меня просить, 20 лет не приносил покаяния и пришел пьяный», – что действительно так и было, – «и если не покаешься, то погибнешь», и еще, что он не исполнил данного ей обету, о чем в записке описано пространно. А в 1848 году Ивлев замерз в сенях своей квартиры пья­ный.

4-е. Кузнецкий мещанин Василий Афанасьев Шаболин в 1846 году подрядился у г-на городничего Филипова переделать у соленых весов важню, при­готовил для оной столбы, которые оказались корот­кими. Г-н городничий на него огневался и принуждал его доставить столбы другие, и он в огорчении выпил вина и пошел искать другие столбы. Попадает ему навстречу якобы деревни Атаманово известный ему крестьянин и спрашивает: «куда пошел?». Он сказал ему свою потребность. Крестьянин же сказал: «у ме­ня есть столбы, я их приплавил для продажи, они стоят выше городу в курье», и повел его показать столбы; шли якобы городом довольно время, кресть­янин идет скоро, Шаболин не может за ним держать­ся и даже устал, крестьянин взял его под руку, при­вел к столбам, и они срядились в цене. Шаболин сел на столб, начал добывать огонь для курения трубки, причем перекрестился, и вдруг в ужасе видит озна­ченного крестьянина необыкновенно высокого росту, который ударил в ладоши, захохотал и сделался не­видим. Шаболин испугался до безпамятства, пришел в память и увидел, что он находится в черене, в густом лесу, сидит на колоде, лежащей в речке; тогда он начал творить молитву, и шел четыре дня, вышел на могильники, отощал, обессилел, и оттуда уже его привез попутный. И он терялся 6 или 7 дней, жена плакала, служила молебен Тихвинской Божьей Ма­тери. Вот что значит сила крестная и заступление Божией  Матери.

5-е. Кузнецкий мещанин Яков Захаров Черных в 1856 году живучи в городе Томске, вздумал оставить мирскую суету и удалиться в монашество, переменил образ жизни, оставил употребление вина и скором­ную пищу, начал молиться усердно Богу. Но враг нашего спасения начал ему явно говорить, что не отпустит его в монахи и делал ему многие пакости. С другой стороны, Божия Матерь подкрепляла его и велела ему прилежно молиться Господу Богу и не бояться врага. Записка сия продолжительная и весь­ма занимательная. А напоследок враг роду христи­анского ввел его в свои сети и отклонил от принятого им  намерения.

О   НАРОДНОМ   НАСЕЛЕНИИ

В 1866 году в Кузнецке обывательских домов де­ревянных (?), в том числе один каменный. Душ му­жеского пола   1507,  женского  1287,  обоего 2794.

О  РАЗНЫХ   НЕКОТОРЫХ   УДИВИТЕЛЬНЫХ СОБЫТИЯХ

1-е. Неизлишним считаю поместить в сей памят­ной записке редкое здесь, а может, нигде небывалое событие: был в городе Кузнецке мещанин из отпу­щенных на волю, дворовый человек Дмитрий Бутримов, женатый, детей не имел, жил вдвоем с женою около 1800 году на нижней береговой улице против дома ныне живущего приказчика купца Москалева в ветхой небольшой избушке. И вздумал он поставить себе новую избу, с лицевой стороны улицы загоро­дился тесом  и за оной загородкой в ночные времена срубил новую избу, совсем отделал, разгородил забор и  вдруг явилась новая  изба.

Когда склали нижний этаж Соборной церкви, ос­вятили и перешли из деревянной церкви в каменную около 1805 года, приступили к разборке старой де­ревянной церкви и выняли в алтаре пол; и увидели под полом насыпанные кучи свежей земли, начали рассматривать, нашли штольню, ведущую подкоп из-под алтаря церковного под деревянный амбар, сто­ящий против нынешнего соборного алтаря, в котором хранились медные деньги по случаю переправки в казначействе кладовых.

Под тот амбар веден подкоп расстоянием сажен на 20 или 25. Штольня узкая, так что можно человеку ползти в оную ползком; земля вытаскиваема была мешком, а накопавши зем­ли, нагребши мешок, в задпятки ползком была вы­таскиваема. Не докопал до амбара не более 5 сажен, а как прежде при церкви похороняли мертвых, то штольня ведена по могилам. Попадавшиеся челове­ческие кости были кладены в сторону, в выкопанные для них нарочитые ямы в боках штольни; при рас­сматривании сей штольни нашли в оной равдужную рукавицу, тупицу с сальными свечами, и по обсуживанию об сем разных людей пало подозрение на вышесказанного Бутримова.

За некоторое перед сим время этот Бутримов у привозивших соль ямщиков наймовался носить соль из возов в магазин и у ямщиков потерялись равдужные рукавицы и топор, а Бутримов был человек подозрительный, потому об­ратились к нему в дом с обыском и нашли у него одну рукавицу, пару той, которую нашли в штольне, и свечи сальные одного сорта с найденными в сей штольне. Подозрение ясно пало на него, начали в доме   у   него   прилежнее   обыскивать,   нашли   в   подполье потайник, но в потайнике ничего не было.

Начали в доме прилежно рассматривать, заметили перегородку от печи, сделанную из двойных досок, прибитых к брусу с обеих сторон; отняли одну доску, в средине которой оказались церковные вещи, свя­щеннические ризы и вся священническая одежда, употребляемая при богослужении, царские врата рез­ные, евангелие, сделанное из мелких икон, которые по одной мере обрезаны и на задней стороне циков наклеены бумажные иконы, и все сделано вроде кни­ги, переплетено бечевками так, что могла удобно разгибаться, как книга.

Взяли, посадили его в тюрь­му, и при допросах он показал, что ризы, священ­нические одежды выкрадены им из городских церк­вей в разные времена, во время нахождения его в Одигитриевскои церкви трапезником. Иконы также из церквей и часовен взяты, а царские врата сделал сам, а в намерении, для чего оные вещи им выкра­дены и проделаны, прямо не признавался, а показы­вал разнообразно и уклончиво, вроде сумасбродства.

В подкопе признался, что вел оный под амбар, в котором хранилась казна, сделать похищение, а вхо­дил под алтарь в имеющуюся под оным снаружи небольшую дверь, вросшую уже довольно в землю, и он ту дверь откупорил и в оную входил и опять неприметным образом затворял.            Посадили его в тюрьму, но он из тюрьмы успел убежать, находился около двух годов в бегах, а пойман был следующим образом: в летнее время бежали из тюрьмы арестан­ты, рано вечером учинилась тревога, люди кинулись искать и на горе за ручьем по монастырской дороге заметили человека в кустах, кинулись и поймали беглеца, который при расспросах показал, что он, когда  убежал   из  тюрьмы,   то  несколько  время   проживал в городовом кладбище в одном голпике. Он снимал с голпика крышу, накладывал так, что совсем было неприметно, пищу же себе доставал, выходя из голпика в ночное время, а также входил в город и доставал разную пищу себе из погребов или амбаров, где сколько мог; после чего перешел в монастырь и на церковном алтаре отнял на крыше доски, чтоб можно было влезть в дыру, и поселился на алтаре под крышей, открывал и закрывал доски, когда нуж­но было сходить, то привязывал веревку и с помощью оной спускался и подымался по углу и той же ве­ревкой подымал приготовленную пищу, колол овец, птицу, когда что мог, а также и хлеб доставал из погребов и амбаров и поднимал веревкой в мешке, а воду в туеске.

И устроен был из кирпичей очаг, на котором варил мясную пищу, так прожил он на алтаре лето и к зиме нашел удобное место в горе, повыше перевозу с полверсты, выкопал избушку и в ней зимовал. Избушка выкопана была на самой вы­соте горы в глине, так что вход в нее защищался стоявшею перед нею глиною, в которой было отвер­стие, чтоб только свободно пролезть человеку, и еще сделана была глиняная заслонка, которой он застав­лял отверстие так, что и ходя на верху избушки, нельзя было приметить оной; и тут он проживал до поимки, пойман же в 31 число июля, когда шел в город промыслить себе пищу.

Когда был пойман, то многие ходили смотреть его жилище, в числе прочих был и я в его хижине, в которой было устроено так: в одном боку сделана глиняная прикопана лавка или нора, на которой он сидел и лежал, прямо двери вкопана печка и в боке труба для дыму, а в другом боку кладовая, где помещались харчевые припасы. В одно  время  осенью  по  малому  снегу  ночью  пришел в город, взошел во двор мещанина Семена Афанась­ева Шаболина, отпер замок амбара, поймал лошадь, запряг в пашовни, нагреб в оные муки, свез в свое жилище, в котором вход был с горы, выносил муку, свел обратно лошадь, распряг, подпустил так, что хозяин о сем ничего не знал, кроме только того, что потерялась мука; о всем оном при поимке сам при­знался и рассказал.           По решению дела признан су­масшедшим и отправлен в Томск в смирительный дом, там и помер. Вот какой был секретный, уеди­ненный и смелый человек, не боялся раскапывать гробы, выбирать кости один вполне и жить в голпике и  заводить церковную утварь.

2-е. Вот еще обстоятельство, выходящее из обык­новенной нашей жизни, случившееся около 1825 го­да. Купца Василия Федоровича Карманова жена, Александра Петровна, жившая тогда в своем доме, где ныне проживает чиновник Василий Иванович г-н Андреев, в июле или августе месяцах, в ночное вре­мя спавши с мужем своим, ушла от мужа своего, ни им, никем из домашних не замечена. Вставши поут­ру, муж и все домашние хватились хозяйки, что в доме ее нет, и платье ее, в котором она обыкновенно ходила, лежит все сохранно на принадлежащем ему месте; начали хозяйку искать в доме и во всех до­машних службах и дворах, также у соседей, родных и знакомых, но нигде ее не оказалось и никто ее не видал. Разнесся слух, что у Карманова потерялась жена, начали искать в городе, но не нашли, около полудня муж собрал несколько человек людей и по­ехал с ними в поле искать жену. В то время противу дому их, чрез улицу в огороде купца Ловыгина (что ныне дом городового училища) был колодец, копан­ный  при   постройке  каменного дома Ловыгиньтх,  довольно глубокий, около 10 саженей, но воды в нем не оказалось, а только было несколько на дне до­ждевой воды. Послеполдень около третьего часу уви­дели у колодца лежащую потерявшейся Кармановой небольшую шубу, которую она надевала всегда по­утру, и башмаки.       Тотчас усомнились, что потеряв­шаяся или упала в колодец, или кем в него брошена; вскоре прошел о сем слух, собрался народ, в числе прочих и я тут был, но как колодец глубок, ничего в нем не видно. Но один человек вызвался опустить­ся в колодец и посадили его в бадью, начали спу­скать, но он закричал, чтоб тащили назад, потому что колодец очень душен, так что вытащили его и привязали к бадье лагушку со смолою, которая пре­дохраняет от духоты. Спустили того же человека или другого опять в колодец, он дошел до дна и увидел Карманову, лежащую на дне в воде, и закричал, что нашел мертвую.

Подали ему веревку, и он привязал веревку, перепоясав под руками; вытащили наперво человека, потом потащили мнимоумершую и выта­щили уже наверх, как только взять ее руками, го­лова ее перечапла вниз, и как она была вся мокрая и в слизи, не успели ее взять руками, так что она из веревки выскользнула и упала опять в колодец, бившись об стены оного то в ту, то в другую стену и пала на дно.

Опять опустили человека, который обвязал ее уже поосторожнее, вытащили наперво че­ловека, потом и умершую, между тем приехал и муж ее с поля, тут же прилучился быть г-н исправник Иван Андреич, по фамилии не припомню, из немцев, он осмотрел мертвую, ощупал пульс и виски, и начал уверять, что она жива. Никто не мог этому поверить, но он начал с ней отваживаться, велел суконцами тереть   ей   ножные   подошвы   и  ладони   и   сшить  небольшие мешочки, наполнив оные теплою золою или пеплом и класть их на живот теплыми, переменяя оные остывшие новыми теплыми, а также потребовал кусок негашеной извести, то есть кипельки, простого вина и бутылку. Спустив в бутылку несколько ком­ков извести, влил в оную вина, заткнул крепко проб­кой и начал болтать, из чего сделался нюхольный спирт, и он, вынув пробку, начал подносить тот спирт к носу женщины несколько раз.

И что ж, к удивлению всех, мнимомертвая чихнула, все увери­лись, что она жива, начали прилежнее стараться, тереть ей ладони и подошвы и переменять мешки на животе с теплой золой, а г-н исправник часто под­носил сделанный им нюхольный спирт к ее носу и примачивал оным виски. Также велел ее обвернуть в шубу, найденную при колодце и продолжал отва­живаться примерно часов до трех. Потом она еще чихнула и он велел ее унести в комнату и продолжал с ней отваживаться, после чего к утру она пришла несколько в чувство и начала владеть собой, а на другие сутки открылся язык. На спрос, как она и зачем ушла, отвечала, что ничего не помнит, и что с ней делали, ничего не знает.

Потом через несколь­ко времени выздоровела совершенно и жила после того случая более 40 лет, а померла в 1868 году, будучи напутствована по христиански. Я сам всему вышеописанному был самовидец.

Вот весьма удиви­тельно, что неизвестно, как она наперво упала в колодец, пролежала в душноте оного и в воде более полусуток и, наконец, при виде всех бывших тут зрителей, упала вторично в колодец, билась об стены оного и не умерла, но осталась живой и, при содей­ствии помощи человеческой, ожила, но более при благоволении   и   власти   Божией.   По   смерти   же   ее

Карманов,  живучи уже не с ней  в деревне Ашмарино,  будучи  близ  80 лет,  женился  на  второй  жене.

Время, обстоятельства сего написаны не весьма действительно, но приблизительно, потому что в то время сразу не записано, но происшествие описано верно.   Писано  13  июля   1871   года.

О  ПЕРЕМЕНЕ  РЕКИ

3-е. О перемене течения реки: на моих памятях в начале 1800 годах река Томь имела течение близ острова, называемого Топольником, в котором ост­рове был черемушник и смородинник; я, будучи в ребячестве, бирал в оном ягоды черемухи, смородины и боярки, пониже острова и пониже города прямо ручья была чрез всю реку каменная осыпь и чрез нее всегда ходили большие валы с белью, называе­мые Бойсцы. Такой производили шум, что на берегу едва можно было слышать громкий разговор, на ко­торых я Бойсцах тонул, будучи от роду лет около 18 и едва Бог спас от смерти.

А близ городу текла протока, называемая Иванцевой, что во все лето не пересыхала, почему в сенокос в самую малую воду в мелких местах бродили чрез оную в колено, и жители воду все лето брали из оной протоки, равно и зимой поили скот и на пищу брали воду, впослед­ствии же времени река Томь начала от острова уда­ляться, зарешнева берегу много смыло, протоку возле города начало засыпать, а Бойсцы ниже города вовсе засыпало. Ныне даже и знаку оных нет, и на низ отошла большая коса, на котором месте прежде было самое русло реки, а на городовой стороне, позад нынешней  с  мосту большой улицы,  была еще береговая   улица   и   чрез   оную   на   берег  были   скотские дворы  и  амбары, а  ныне вся та улица уже смыта.

О   НАВОДНЕНИЯХ

4-е. В 1800, 1821, 1839 и 1853 годах были большие наводнения весной, которые причинили немало убыт­ков, много заплотов и дворов поломало, а в некото­рых размыло печи, завалило погреба, замочило и повредило харчевые припасы, немало потонуло пчел, стоящих на низких местах, некоторые колодки с пче­лами вовсе унесло, много потонуло рогатого скота и лошадей, по подгорным улицам плавали не только в лодках, но и на паромах; и у татар, жительствующих вверх по рекам, кроме вышеописанных повреждениев унесло даже несколько домов.

А в 1831 году было большое наводнение в июле месяце, так что затопило много сенокосных лугов и подкошенных сен и копен, и много разнесло с берегов лесу. В 1868 году река тронулась 30 числа марта, в великую субботу, пасха была 31   марта.

О  НЕСВОЕВРЕМЕННЫХ   ПЕРЕМЕНАХ ВОЗДУХА

5-е. Сколько мог привести себе на память, около 1820 года или ранее, во весь Петров пост погода стояла весьма холодная, дождливая и бурная, похожа на октябрьскую; в селе Сосновском в приезд мой в Петров день пал большой снег, лежал более суток и был большой холод, так что недавно остриженные овцы  все поперемокли  и  от стужи  замерзали.

В   1830   году   тоже   весна   была   продолжительная, холодная; в первый четверток Петрова поста икону Илии Пророка встречали в шубах и был снег, хотя небольшой, холод продолжался до 13 числа июня и с 13 июня вдруг воздух переменился, сделались боль­шие жары и лето стояло весьма жаркое.

В 1831 году в 1 генваря был немалый дождь и в 6 число генваря был большой дождь, шел целые сутки, по улицам бежали не только ручьи, но лились целые реки, на реке лед подняло, берега отъело, как весной, чрез реку и даже в поле ездить было нельзя трое сутки, а в логах сделались зажары как весной.

В 1857 году в 31 августа и в 1 и 2 чисел сентября был весьма большой холод, не соответствующий вре­мени, земля замерзла, неснятые хлебы и огородные овощи не только позябли, но даже замерзали, а огур­цы  и арбузы на грядах пропали.

В 1869 году августа 4 и 5 были большие зяби, хлебы и табаки прихватило холодом; и в 1867 году весна и лето тоже были холодные, но лето сухое и хлеб родился хорош, а травы плохие.

В 1873 году весна была холодная, и лето нежар­кое, снега были очень глубокие и вода весной боль­шая; а в сентябре месяце были громы, осень теплая и продолжительная, но не сухая, хотя перепадали и дожди, и снега, и сходили. А снег небольшой пал 12 числа ноября и уже не сходил, погода стояла теплая и были гололеды, а река начала покрываться с 17 числа; 19 числа впервые начали переезжать по льду в Ильинске против городу, хотя река и покрылась в 23 число, но переезжать было нельзя. Вода стояла большая, в Иванцеву нанесло льду, чего никогда на моих памятях не бывало; во 2 число декабря сдела­лось несколько похолоднее и в 3 число только начали переезжать   через  Иванцеву   и   через  большую  реку по льду, а в 1-е число декабря в Атамановой еще переезжали через реку в лодках. И из городу в мо­настырь начали ездить по реке 8 числа декабря.

Зима 1874 года была теплая и спокойная, снегу мало, февраль и до 8 марта было холоднее, нежели в декабре и генваре, с 28 марта сделалось несколько потеплее и погода ясная и тихая. Река Томь начала повреждаться 6 апреля, а 9 числа вскрылась, весна была сухая и лето нежаркое с небольшими дождями, осень же теплая и сухая.

О  ПОЖАРАХ

6-е. Около 1723 года сгорела первоначально по­строенная в 1621 году деревянная Спасопреображенская церковь; в 1801 году в марте сгорел дом про­тоиерея Арамильского и с ним 17 домов, лежащих под Соборною церковью под камень.

В 1817 году сгорел дом мещанина Степана Полусухина и с ним 13 домов при сильном ветре, ле­жащих по береговой улице из Богородской церкви.

В 1831 году в 15 августа сгорел дом купца Ивана Борисова, стоящий против Соборной церкви и Гос­тиного двора,  ныне тут площадь.

В 1835 году в 14 августа выгорели села Ильинское и Бачатское. В 1837 году 17 сентября сгорел дом мещанина Василия Баженова и с ним 3 дома, лежа­щие под горой, называемой Большой улицей.

В 1847 году сгорел дом купчихи Ирины Шаболиной, принадлежащий малолетним ее внучатам, со­стоящим под опекой, занимаемый земским судом, на том месте ныне мелочные лавочки.

В 1853 году 20 февраля сгорел мой дом и возле моего дом мещанина Павла Шаболина, на котором месте в 1854 году построен мой дом, а в 1858 году дом  Шаболина.

В 1857 году 2 марта сгорел дом мещанина Федора Менкова, состоящий на горе позади училищного до­ма.

В 1861 году 2 мая сгорел дом вдовы Евремовой, в котором квартировал земский суд, а с ним сгорела городовая ратуша и имеющиеся в ней все архивные дела, также дом г-на Годлевскова, генерала, казака Вольского, и мещанина Матвея Толмачева, лежащий под горой на большой улице.

В 1866 году 10 августа сгорели три дома, меща­нина Егора Бехтенева, Петра Шаболина, Василия Тарасова, лежащие на той же большой улице.

В 1866 году 7 октября сгорели три дома, купецкой жены вдовы Ломшаковой, мещан Осипа Карманова и Максима Мархинина.

В 5 ноября 1870 года в форштадте сгорел дом мещанина Ивана Храпова, в 1874 году 29 на 30 сентября сгорел дом в Солдатской Слободке солдата Утенки, 1875 года 20 февраля сгорела пожарная при городовой ратуше состоящая.

О  ГРОМОВЫХ УДАРАХ

7-е. В 1835 году 20 июля от громового удара и молнии в Соборной церкви опалило в верхней церкви над престолом сень, на царских вратах, в иконостасе повредило золото, в стене из алтаря вырвало кирпич и  на колокольне повредило  2 колонны.

В 1854 году в 9 июля от громового удара и молнии на горе у крепости загорелась башня, в которой хра­нился порох, но порох успели вынести и пожар уту­шили; в тот же удар убило в солдатской Слободке женщину и у мещанина Василия Зайкова сделало некоторое повреждение в доме, во вновь отстроенном в верхнем этаже, еще нежилом, где расщепило конек и стропила и  часть окон.

В 1865 году июля убило громом двух мальчиков, родных братьев,  мещанина Ильи  Чишкова детей.

О  УБИЕННЫХ

8-е. 1. Слыхал я от родителей, что во второй половине 17 столетия убили в доме в ночное время Валишевсковых, старуху, сноху беременную, девочку 5 лет и младенца в колыбели и сомнение пало на пропитого арестанта, называемого селезнем, который к ним вхож, но не изобличен.

2.  В начале 19 столетия на моих памятях удавили солдатку, вдову Крысову, в доме жившую одну, пре­ступник открыт,  солдат наказан сквозь строй.

3.   Около 1812 года убили Паренову, девицу Ма­рию, жившую в доме одна, и дом зажгли, а нашли ее после пожару в подполье, засыпанную печью, и сомнение падало на двух солдат, но не изобличены.

4.   В 1823 году удавили пропитого, прозываемого Ермонинькой, в солдатской Слободке жившего в доме одного, преступник открыт, два солдата наказаны кнутом  и сосланы  в работу.

5.   Около 1835 года убили в доме почтмейстера Василия Плотникова жену, на постели зарезанную в детородный  член,  с ножем  изрезанными  внутренностями. В преступлении изобличен канцелярский слу­житель Василий Зуев, с согласия и ведома мужа ее; Зуев наказан кнутом и за неспособностью к работе по недостатку телесных членов сослан на поселение, а муж убитой, то есть Плотников, лишен чинов и сослан  на  поселение.

6.   В 1845 году в 31 число марта мещанина Гав­рилы Пылсинова дочь, девку, застегал в бане плетью служитель питейных сборов Михайло Плотников с соучастием мещанина Владимира Тихонова; оба на­казаны  плетьми и  Плотников сослан на поселение.

7.   Около 1852 года убит солдат Мамонтов за кре­постью в солдатской бане нетопленой, ночью; сомне­ние падало на военного лекаря Менковского, якобы из-за девки по прелюбодейной связи, но не изобли­чен.

8.   В 1854 году убиты муж с женою в Солдатской Слободке, и отставной мастеровой Андрей Сыскин удавлен в избе на постели, а жена убита орудием, преступников  не открыто.

9.   В 1854 году 9 числа августа убиты муж с же­ною, отставной прапорщик Чертаков убит по уходе жены во двор прямо в избе и брошен в подполье, а жена убита при входе в избу; преступник открыт, солдат, полицейский служитель, и находился в бегах после убийства.

10.   Около 1856 года убил в доме мещанскую дочь девку Александру Шумкову солдат, который в пре­ступлении своем сам о себе объявил в то же время.

11.   Около того же времени убили казачью жену Елену Портнягину ночью в улице, и подозрение па­дало на мещанина Гаврилу Симонова Ананьина, но не изобличен.

12.   В 1856 году в 4 на 5 октября убили в доме отставного прапорщика Лаврентия Чертакова, с же­ной живших только вдвоем. Поутру нашли его засе­ченного топором и брошенного в подполье и жену его во дворе зашибленную топором, преступник от­крыт.

13.  Около 1860 года нашли за форштадтом убитую солдатскую девку Александру Балашеву, по предпо­ложению якобы убитою туда была отвезена; сомне­ние падало на крестьянина села Подгороднего Кон­стантина Пепелова по любодейной с ней связи, но не  изобличен.

14.   В 1861 году в 6 число генваря убили в доме солдата Степана Жукова жену, имение унесли, муж же  находился  в  пожарных,  преступник  не открыт.

15.   В 1868 году 26 число августа днем при доме в погребу убили мещанина Семена Извозчикова и жену его, но последняя ожила, но только в беспа­мятстве, не помнит, как и кто убил, преступников не открыто.

16. В 1869 году в 28 число июля днем убили женщину российскую, в Чесноковке белившую воск.

17.   В 31 число июля 1870 года на пасеке у каз­начея прибили караульщика, но не до смерти, раз­ломали  ящики  и ограбили деньги.

18.   В 30 число июля 1872 года мещанина Осипа Пушкарева жена убила его, но не до смерти, но он в 4 день 2 августа помер, жена же его была в по­мешательстве разума.

19.   В 26 число сентября 1876 года убита деревни Усятской крестьянина Петра Бычкова жена Неонила, найдена в 27 число в ручье за крепостью по прямой дороге   в   монастырь,   недалеко   от   дороги,   вниз   по ручью   и  реке,   не  доходя   водопаду,   преступник   от­крыт,  из  мастеровых  Василий  Берников.

20. Событие, случившееся в половине октября ме­сяца 1876 года Бачатской волости деревни Салаирской крестьянина Василия Колмогорова сын был в солдатах; отпущенный в бессрочный отпуск пришел в свою деревню, зашел прежде в питейный дом, вы­пил вина и сказался, кто он таков; потом пришел в дом свой к отцу своему, но не сказался, что он сын его и попросил отца сходить за вином. Доставая на то деньги из бумажника, может быть, хотел похва­стать имеющимися у него деньгами; старик сходил за вином, выпили вместе и еще у старика был сын, между тем сговорились отец с тем сыном убить сол­дата из-за денег. Старик пошел вторично за вином, а сын между тем убил своего брата солдата, не знав­ши, кто он такой, а когда пришел старик вторично за вином, то целовальник сказал ему: «видно, со свиданием»; старик сказал: «с каким свиданием?», а целовальник ему: «к тебе пришел сын, солдат», тогда старик кинулся бежать домой, предупредить, чтоб сын его не убил своего брата; то при входе в дом сын его встретил сими словами: «я уже его убрал»; тут узнали, кого они убили и в тоже время объявили в селении о своем  поступке.

21. В 1854 году 6 на 7 февраля на масленской неделе в субботу удавили мастерового отставного Степана Сыскина с женой живших только вдвоем.

О  ПОТЕРЯВШИХСЯ  ЛЮДЯХ

В 1854 году 14 мая потерялся крестьянин Андрей Копотилов  пожилых  лет,   слаб   ногами,   проживал   у Матвея Рошкова на пасеке в караульщиках и куда девался, ни живого, ни мертвого отыскать не могли.

В 1847 году 22 июня потерялся мещанин Флегонт Тимофеев Полусухин, который служил в городовой ратуше заседателем, бывал в частовременных подгулках. Будучи и в тот день в подгулке, некоторые видели, что он вышел из города за Казачий форштадт и более никто и нигде его не видел; по просьбе жены его посланы были казаки и мещане, но ни живого, ни мертвого отыскать не могли и никаких слухов ни от кого об нем не было, куда девался неизвестно.

О  ГОРОДНИЧИХ

1.   Около 1800 года был первый городничий Петр Иванович Морелла из  немцев.

2.   Около   1807  года  на  место  его  поступил  под­полковник Михайло Иванович Лубенов.

3.   Около   1820  года   гусарский   майор  Александр Григорьевич Меретеев.

4.   В  1825 году надворный советник Емельян Яки-мович  Косоротов.

5.   В   1833   году  Людвиг   Кузьмич   Вораблевский, из  поляков.

6.   В   1844 году  Григорий  Иванович Филипов.

7.   В   1847 году  Владимир  Иванович Фальц.

8.   В  1853 году надворный советник Василий Ива­нович Андреев.

9.   В  1866 году  Федор  Петрович Хворов.

10.  В   1867  году титулярный советник  Иван  Ива­нович Янов.

Но в те ли самые годы поступили гг. городничие, по неимению на то записок, в совершенстве не знаю, а что относится до череды один за другим, то верно.

О КАЗЕННЫХ   ЗДАНИЯХ

В городе дом каменный, занимаемый окружным казначейством, возле него кладовая, каменная же; дом для казначейства приобретен покупкою из част­ных рук, построенный около 1802 года, за 4500 руб. ассиг.; дом в 1864 году поправлен и покрыт железом, а  каменная кладовая  построена  в  1831   году.

В крепости каменный тюремный острог, госпиталь, дом, занимаемый тюремным смотрителем и порохо­вой подвал, все сии здания построены в начале сего столетия.

ОБ ОБЩЕСТВЕННЫХ   ЗДАНИЯХ.

В Кузнецке по настоящее время, то есть по сей 1867 год имеется общественных зданий: дом, в коем помещается градская полиция и городовое хозяйст­венное управление, прежде бывший на сем месте дом куплен был в 1830 году, для городовой ратуши, но оный как выше значится о пожарах, в 1861 году сгорел, на месте его в 1863 году поставлен новый, и в 1868 году помещались в нем же градская и земская полиция.

Две кордегардии для караульных солдат; одна при окружном казначействе построена в 1824 году, а дру­гая близ соленых магазинов построена около 1840 года,;  в  гостином  ряду  лавки,  построены  около  1840 года; за городом амбар с ледником для сохранения скоропостижно умерших тел, построен около 1855 года,  все сии здания деревянные.

В 1867 году сделан на крыпгасе пруд повыше мо­сту, за работу которого заплачено 72 руб. Лесу упот­реблено на 18 руб., деньги собраны по добровольной подписке.

О  ХЛЕБНОМ   ЗАПАСНОМ  МАГАЗИНЕ

В городе имеется запасной хлебный магазин, су­ществующий около 1810 года, основной в оном ка­питал сначала внес около 1810 года купец Иван Ва­сильев Борисов 1000 руб. ассиг. навсегда, ныне же в 1867 году в обороте состоит капиталу всего 457 руб. 28 коп. сер.; как видно, что приобретено от продажи хлеба 171 руб. 58 коп. Хлебные магазины перебраны снова  из таковых   же старых  около   1850 года.

Соленые магазины деревянные построенные на ме­сте таковых же обветшалых около 1823 года и в 1859 году перекрыты  новою  крышею.

О   ВИННЫХ   ПОДВАЛАХ

Два винных подвала, из них 1-й каменный, быв­ший прежде казенный, когда построен неизвестно, а в нынешнем 1867 году продан томскому купцу из евреев  Хатимскому за  270 рублей.

2-й деревянный, построенный в 1863 году, при­надлежит томскому  купцу Егору Петровичу Исаеву.

Но все сии торговые постройки, когда именно по­строены, записок не имеется; а писано здесь отчасти по своей памяти и отчасти по изустным преданиям, хотя не так верно, но, по крайней мере, приблизи­тельно.

О   КАПИТАЛАХ,   ВНЕСЕННЫХ В   ГОСУДАРСТВЕННЫЙ

ЗАЕМНЫЙ   БАНК ДЛЯ  ПРИРАЩЕНИЯ   ПРОЦЕНТАМИ

Первое, в 25 число сентября 1843 года представ­лено мною в кузнецкую городовую ратушу денег 600 руб. сер. для внесения оных в государственный за­емный банк для приращения процентами на вечное время с разделением на два предмета: первое, на богоугодные заведения для призрения нищих, второе, для платежа податей за бедных мещан (о сем капи­тале в городском хозяйственном управлении имеется особое дело).

На эти капиталы до преобразования банка в 1858 году накопилось процентов 543 руб., с которыми и составилось капиталу 1143 и за происходящими по сему предмету переписками до 5 мая 1875 года, в которых капиталах имеется ныне в хозяйственном городовом управлении 4-процентные непрерывно до­ходные билеты государственной комиссии о погаше­нии долгов: первый на 643 руб., а последний на 500 руб., и получаемые по оным проценты употребляют­ся  согласно  моему желанию.

Второе, в 1846 году представлено из городовой ратуши в государственный заемный банк для прира­щения процентами 2500 руб., впредь до востребова­ния собранных из разных недоимок и разных лет, остающихся от расходов, на который капитал приоб­ретено   в   государственном   банке   процентов   до   700 руб.; сии проценты городовой ратушею вытребованы и употреблены в расход на городовые потребности, а капитальная сумма 2500 руб. поступила в государ­ственную комиссию о погашении долгов, из которой комиссии имеются ныне непрерывно доходные 4-про­центные билеты в хозяйственном управлении и каж­догодно получается на оные процентов на 100 руб. в год и употребляются  на  градские расходы.

Кузнецких капиталов в Кузнецке второй гильдии в   1867 году -  31,  а  в   1868 году – 47.

О ПЕРЕМЕНЕ ТОРГОВОГО ДНЯ

В 1865 году 9 мая состоялся общественный при­говор о перемене базарного дня, который с давнего времени установлен в воскресный день: по новому приговору общество просило переменить оный с во­скресного дня на субботу, который приговор пред­ставлен г-ну губернатору, и от него в Совет Главного Управления. И

Совет Главного Управления согласно приговору общества в 23 апреля 1866 года утвердил базарный день установить вместо воскресного в суб­боту, но сего не исполняется, а по прежнему главный базар или съезд с хлебом и с прочими сельскими произведениями  бывает более в воскресенье.

О  ЯРМОНКЕ

В 1865 году сентября 12 состоялся общественный приговор об учинении ярмонки с 8 ноября на две недели, то есть до 21 числа того ж месяца, который и представлен на утверждение  13 числа того ж сентября   в  высшее  начальство,   но за   происходившими переписками утверждение еще не последовало.

О   УБАВКЕ   ПОСКОТИНЫ

Еще о градском выпуске: с которого времени не знаю, но помню, будучи в малолетстве, что поско­тина градская была отдельна от поселян христорождественских и была загорожена градская, как и ныне, и со своза монастырского вверх по горе подле дороги были ведены рядом две городьбы, а имели между собою расстояние примерно сажени в три и шли по горе до Караульного мыса и оттуда разделились, го­родская пошла далее по горе, как нынешняя, а мо­настырская поворотила чрез речку Чесноковку и го­ры на панские луга; но как припомнить могу, около 1810 года, по согласию граждан жителями христо-рожденственскими, поскотины соединили вместе две стены вышеозначенные, и городскую провели через речку Чесноковку, сомкнули с христорождественскою и имели общую поскотину до 1866 или 1867 года более 50 лет, а в 1866 или 7 годах, по настоянию мирового посредника Константина Энгенфельда в бытность городового старосты Михаила Головачева, поскотину разделили по прежнему и городскую на­чали городить как и ныне; а крестьяне христорождественские повели свою уже не как прежде, но от селения своего позад речки Чесноковки по правую оной руку. В 1867 году убавлена городская поскоти­на, проведена по черте, на плане городского выгона это показано.

О  БОГАДЕЛЬНЯХ

В 1867 году в 18 июля в городовом хозяйственном управлении после отправки благодарственного молеб­на о спасении жизни Государя Императора от учи­ненного в него выстрела из пистолета 25 мая в Па­риже, учинен общественный приговор в благодар­ность Господу Богу за спасение жизни драгоценной для России Государя Императора, устроить в городе Кузнецке богадельню, и наименовать оную Вознесен­ской в память сего события, учиненного в день воз­несения Господня.

По сему приговору купец Василий Конюхов изъявил желание пожертвовать дом для бо­гадельни и общество приняло на себя взносить каж­догодно на содержание богадельни по 200 руб., при­чем учинена единовременная добровольная подписка, по которой в то же время  подписали до 80 руб.

Прежде сего в городе Кузнецке была богадельня с незапамятного времени, которую я знал с малолет­ства, то есть с 1800 года, помещавшаяся в небольшом деревянном, состоявшем из двух покоев, домике, по­строенном для сего купцом Иваном Васильевичем Борисовым; богадельня содержалась надзором и частию иждивением купца Борисова партикулярным об­разом, без утверждения начальства; проживающие в оном бесприютные престарелые обоего пола, человек по 5, а иногда и по 10, питались более подаянием милостыни гражданами, которые по смерти купца Борисова около  1820 года,  уничтожились.

В 1863 году купец Александр Полусухин предпри­нимал намерение устроить богадельню, переправить для помещения в оной состоящий при Одигитриевской церкви небольшой каменный дом; на сей пред­мет   купцом   Иваном   Муратовым   и   по   небрежению пришедший в ветхость; для чего учинена была г-н Полусухиным добровольная подписка, по которой подписано было около 200 руб. сер., но по некоторым обстоятельствам  предприятие сие не осуществилось.

Для перестройки же богадельного дома в 18 число октября 1867 года купец Михайло Иванов Головачев пожертвовал место на нижнем города фасаде, против дома хозяйственного управления, о чем в 30 число октября донесено губернскому правлению и прошено разрешение на устройство предполагаемой богадель­ни.

В 10 число 1868 года г-н губернатор Радзенко, в бытность в Кузнецке, словесно разрешил и приказал устраивать богадельню с тем, чтоб принятые обще­ством, по приговору 25 мая 1867 года на содержание богадельни 200 руб. общество приняло раскладкою не из градских доходов, о чем впоследствии времени предложено было обществу; но общество раскладкою принять не согласилось, а соглашается производить из  градских доходов.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ  ЗАПИСКИ   1877-81   ГГ.

По предписанию г-на губернатора в 5 число но­ября 1867 года по приговору общества город разделен на 6 частей, как то части нагорная на 2, подгорная на 2, Солдатская Слободка на 1 и форштадт на 1 же части и выбраны из мещан 6 человек в надзира­тели, смотреть всякому в своей части за чистотою, порядком  и опрятностию.

В 5 число мая 1868 года земской суд с полицией перешли в общественный дом, занимаемый хозяйст­венным  городовым  управлением.

В 1872 году с 1 февраля для пожарных инстру­ментов вместо натуральной повинности 8 лошадей с людьми отданы на аренду мещанину Лариону Тол­мачеву  за 520 руб.  в год.

В 1872 году открыта оценочная комиссия для оценки в городе имеющихся у жителей недвижимых имуществ для облажения с них сбору взамен мещан­ских податей; в 1877 году начали платить вместо подушных податей с недвижимых имуществ по оцен­ке 1873 и 74 годах платить по 2 коп. с оценочного рубля.

В 1869 году прекращена в Кузнецке продажа ка­зенной соли, предоставлена торговля оной частным лицам.

Казенные   соленые   магазины   отданы   обществу   в 1870    и    1871    годах,   из   них   построены   солдатские казармы,   солдаты   перешли   в оные  в  4  число июля 1871   года,  сие  вписано выше.

В 1870 году открыто в Кузнецке первое рекрутское присутствие.

В 13 число июня 1870 года Высочайше утверждено новое  городовое  положение,  о чем  вписано выше.

В 1873 году отменены с мещан подушные подати, а в замен оных обложено платить с недвижимых имуществ всех граждан, имеющих в городе по оценке с рубля и открыта для сего оценочная комиссия, платеж  начался с  1873 года.

В 1871 году ноября 8 числа в тюремном остроге открыто училище для арестантов, того ж года унич­тожено.

В 1873 году открылось требование на сорочьи шку­ры, в ноябре начали оные покупать в Кузнецке по 15 коп. серебром за шкуру. (Далее почерком В. И. Вербицкого: «Из сего выходит, что мода и дурь – две сестры родные»,-  Ред.).

1-го генваря 1874 года во внутреннем остроге ка­раул солдатский отменен, а занят вольнонаемными 9 человек в коридорах, а военный караул содержится снаружи под именем  полевого.

В 1874 году при казначействе построена новая каменная  кордегардия,  о чем записано выше.

Высочайший манифест о военной повинности со всех сословий состоялся в 1-е число генваря 1874 года и при оном того же числа указ правительству­ющему Сенату с приложением Высочайше утверж­денных планов о военной повинности, и в том же 1874 году начали принимать в военную службу из всех   сословий.

Градская   Дума   открыта   в   7   число апреля 1877 года, первым градским главою выступил мещанин Михайло Иванов Конюхов об учреждении в городе Кузнецке городской Думы. Предписание от господина губернатора получено 25 числа февраля 1875 года, но по неправильному разделению обще­ства на разряды и неправильным выборам гласных, уклончивости от выборов и подаваемых о том отзы­вов, представлении по оным г-ну губернатору ожи­даниям на оные разрешениев, в каковых переписках прошло времени более двух годов; наконец, об ут­верждении городского головы и об открытии градской думы получено от г. губернатора предписание 25 чис­ла марта, которая и открыта в 7 число апреля 1877 года.

Копия летописи сей представлена в градскую думу при донесении моем   13  числа апреля   1877  года.

ПАМЯТНАЯ ЗАПИСКА О ЛИЦАХ, СЛУЖАЩИХ В ГОРОДЕ КУЗНЕЦКЕ

В ГОРОДОВЫХ УПРАВЛЕНИЯХ ПО ОБЩЕСТВЕННЫМ ВЫБОРАМ

С 1801 г. ПО НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

Служба  продолжалась по 3  г.

1-е. Кузнецкие купцы 3-й гильдии градскими гла­вами:

1802-04.  Иван Дмитриев  Муратов.

1805-07. Тихон Иванов Шаболин  (нет так верно).

1808-10. Иван Васильев Борисов, именитый граж­данин, в 1810 году пожертвовал 1000 руб. для по­купки хлеба в запасной магазин.

1811-13.  Гаврила  Михайлов Ловыгин.

1814-16.  Иван  Петров  Шаболин.

1817-22. Купецкий брат Андреан Михайлов Ловы­гин   (выбран на два срока- ред.).

1823-25.  Василий  Петров  Шаболин.

1826-28. Иван Семенов Конюхов, кандидатом ме­щанин  Иван Алексеев Захарьин.

1829-31. Купецкий сын Михайло Васильев Шабо­лин, кандидатом мещанин Василий Иванов Захарьин.

Градская дума состояла из городского головы и трех гласных и одного письмоводителя. До 1826 года градские головы служили одни, кандидатов не имели. С  1825 года положены градским главам кандидаты.

Сиротский суд состоял при градской думе, сирот­скими делами  управляли  градской  глава и  гласные.

Все вышеименованные лица, кроме Тихона Шаболина, действительно служили в те самые годы, в кои показаны.

С 1832 года градская дума уничтожена, открыта городовая  ратуша.

2-е. Существовал городовой магистрат, в оном слу­жили по выборам общественным бургомистрами ни­жепоименованные лица, служба продолжалась трех­годичная. Кузнецкие купцы 3-й гильдии и мещане с 1801   года службы:

1802-04.  Мещанин  Андрей   Иванов  Шебалин.

1805-07.  Мещанин  Иван Алексеев Сорокин.

1808-10. Купец Василий Петров Шебалин, меща­нин Семен Петров Шебалин по прозванию Голенков.

1811-13.  Мещанин  Василий  Васильев Толмачев.

1814-16. Мещанин Николай Алексеев Сорокин, купецкий сын  Александр Федоров  Рудаков.

1817-19.  Они  же.

1820-22. Мещанин Андрей Иванов Шебалин; ме­щанин Дмитрий Дмитриев Безсонов, когда помер на место его с 16 июня 1821 года мещанин Иван Семе­нов  Конюхов.

1823-25. Купец Иван Васильев Романов, мещанин Иван  Иванов   Винтовкин.

1826-28. Купецкий сын Михайло Гаврилов Ловы-гин, кандидат купецкий сын Александр Федоров Кривоногов.

1829-31. Мещанин Максим Васильев Конюхов, кандидатом   мещанин  Евграф  Мефодьев Ананьин.

Городовой магистрат составляли два бургомистра и четыре ратмана, служили по одному бургомистру и   по два  ратмана  пополам,   сменяли  друг друга   по обоюдному согласию, секретарь и потребное число писцов.

С 1825 году у бургомистров начали служить кан­дидаты.

Словесный суд состоял при городовом магистрате под ведением оного. В первых двух трехлетиях по­казано по одному бургомистру и в шестом трехлетии с 1817 года не показано ни одного бургомистра; сие потому, что не мог привести себе на память кто в те времена служили, кроме некоторых, более и лично известных; показаны, может быть, несколько и оши­бочно времена служеб, потому что под руками до­стоверных на то фактов не имел, по случаю сгорения архивных дел в 1861 году 9 мая вместе с домом ратуши.

Магистрат уничтожен,  открыта ратуша.

3-е. Существование городовой ратуши, которая от­крыта с 1831 года, служащие в ней по выборам об­щества купцы 3-й гильдии купцы и мещане, служба продолжалась трехгодичная. Служили городовые судьями с кандидатами:

1832-34. Купец Иван Иванов Ломшаков, кандидат купецкий сын  Гаврила  Иванов  Шебалин.

1835-37. Купец Яков Васильев Копылов, за него служил мещанин Михайло Семенов Конюхов, кан­дидатом  мещанин   Евграф Мефодьев Ананьин.

1838-40. Мещанин Евдоким Федоров Рудаков, за него служил брат его Василий, кандидатом купец Василий   Максимов  Конюхов.

1841-43. Мещанин Михайло Семенов Конюхов, кандидатом   купецкий  сын Лев  Иванов Ломшаков.

1844-46. Купец Иван Семенов сын Конюхов, кан­дидатом   купец   Василий   Глебов   Баженов,   за   обоих их  1844 год служил мещанин  Михайло Семенов Ко­нюхов,  а с  1844 года служили они сами.

1847-49. Купец Василий Федоров Карманов, за него служил мещанин Варфоломей Васильев Шеба­лин.

1850-52.   Купец   Петр  Андреев   Баранов,   кандида­том  мещанин  Михайло Васильев Шебалин. 1853-55.  Они же.

1856-58. Кандидатом купец Дмитрий Дмитриев Битюнев,  за болезнию  не служил.

1859-61. Купец Василий Глебов Бажанов, канди­датом  купец Дмитрий Дмитриев  Битюнев.

1862-64. Купец Дмитрий Федоров Насонов, кан­дидатом купецкий сын  Василий Васильев Конюхов.

Городовую ратушу составляли городовой судья с кандидатом, два заседателя с кандидатами, секретарь и потребное число писцов. Сиротский суд состоял при городовой ратуше, дела оного производились членами ратуши и секретарем, особых расходов на оный  не  производилось.

Словесный суд состоял при ратуше под ведением оного.

Городовая ратуша закрытого по указу губернского правления от  12 сентября   1864 года за  №  3708.

4-е. С 1864 года открыто городовое хозяйственное управление, служили в оном по выборам общества купцы  и   мещане.

Служили городовые старосты с кандидатами:

1865-67. Купец Михайло Иванов Головачев, кан­дидатом  мещанин  Александр Степанов  Полусухин.

1868-70. Купец первой гильдии Степан Васильев Конюхов, за него отец его, купец Василий Максимов Конюхов,  кандидатом  Евгений  Матвеев Захарьев.

1871-73. Купец Федор Яковлев Хворов, кандида­том  купец Дмитрий Дмитриев Бетенев.

1874-76. Купец Михайло Васильев. Кандидатом мещанин Василий Яковлев Хворов, за смертию его с  1874 года  купец Антон  Константинов Медников.

До 7 апреля 1877 г. Степан Егоров Шукшин, кан­дидатом  купец Леонид  Никандров Емельянов.

Городовое хозяйственное управление состояло из градского старосты с кандидатом, письмоводителя и потребного числа писцов.

С 1870 года третья гильдия купцов уничтожена, а остались только вторая  и  первая.

Градская Дума составилась из градского главы, 30 гласных разных сословий, секретаря и потребного числа писцов.

7   число апреля городовое хозяйственное управле­ние закрыто, а открыта городская Дума и городовая управа.

В  7 апреля 1877 года градским главой стал Ми­хайло Иванов Конюхов, а вместо кандидата в случае надобности или отлучки велено занимать место го­ловы председателю городовой управы, которым вы­бран мещанин Василий Никифоров Бехтенев, но по случаю принятия на себя дел городовой управы, при­нял на себя градской глава во избежание излишних расходов и занятия излишних в должности оной лиц.

Городовая управа закрыта в июне месяце с раз­решения г-на Министра внутренних дел и дела оной принял городовой судья, вместо же кандидата велено избрать особого человека, в случае надобности зани­мающего должность головы; для чего и избран ме­щанин Василий Никифоров Бехтенев, который по отзыву его от службы уволен, и на место его в первых числах сентября  1879 года поступил занимающим  должность городского головы  купец  Иван  Ро­дионович   Родионов.

Неизлишним почел присовокупить в сей записке для будущего ведения любознателям о прошедших переменах городовых управлений и служащих в оных лиц,  как и  вся моя  записка на тот конец учинена.

По высочайшему повелению, состоявшемуся в 21 число июля и по указу губернского правления от 12 сентября 1864 года, велено все судные дела, в горо­довой ратуше состоящие передать в окружной суд и для присутствования в оном избрать из купцов и мещан по два заседателя с кандидатами, а на уси­ление канцелярии окружного суда отпускать каждо­годно из градских доходов по 400 руб. в год, что и по настоящее время  исполняется.

Вслед за тем по указу губернского правления от 19 сентября 1864 года за № 1096 велено передать в окружной суд все сиротские дела в городовой ратуше имеющиеся и словесный суд подчинить окружному суду, расходы же по сиим делам употреблять из от­пускаемых в окружной суд 400 руб., что в то же время и исполнено.

Ныне же по открытии градской думы и городовой управы окружной суд, состоящие в оном сиротские дела, купеческие и мещанские, в 28 число апреля сего года по принадлежности пре­проводил в городовую управу; градской же глава дол­жности председателя сиротского суда принять на себя не согласился, почему избраны были в сиротский суд особые лица: председателем купец Леонид Никандров Емельянов, членами мещанин Степан Васильев Хворов, и отставной солдат Федор Иванов Ломшаков; но за происходящими переписками сиротский суд в то время не был учрежден и дела оного оставались без движения,  а  по утверждении  господином  губернатором вышепоименованные лица, председатель и члены сиротского суда; в 22 число сентября сиротский суд открыт при градской думе и члены оного вступили в должности, срок службы их трехгодовой. Дела си­ротского суда возложены на секретаря градской ду­мы, а в вознаграждение за излишние его труды и на усиление канцелярии и канцелярских припасов по­ложено употреблять из градских расходов по 200 руб. в год.

Записку сию сочинял в октябре месяце 1877 года самопроизвольно для памяти в будущие времена пе­ремен городовых управлений; предлагаю оную град­ской думе, если угодно будет принять, то прошу приобщить к городовой летописи. Кузнецкий меща­нин Иван Семенов сын Конюхов, 31 числа октября 1877  года.

*  *  *

1881 года генваря 1 числа градская дума высту­пила во второе четырехлетие.

Поступили градским главою купец 2 гильдии Ан­тон  Константинович  Медников.

И того ж числа открыта городовая управа, членам оной первый Степан Васильевич Хворов,

Он же дол­жен заступать и место градского главы во время его отлучек, второй член Голубцов, а председателем го­родской управы градской голова, и все они, и новые гласные в первое число генваря приведены к присяге и вступили в управление своих должностей.

В  4 число было первое собрание  градской думы.

В сиротский суд поступил председатель Христофор Семенович  Шаньгин.

КРАТКИЙ  СПИСОК   ВСЕХ   РОССИЙСКИХ КНЯЗЕЙ,  ЦАРЕЙ  И  ИМПЕРАТОРОВ

С  САМОГО  ОСНОВАНИЯ  РОССИИ

Подробнее о сем имеется список при градской ле­тописи с листа 9:

с 862 году новгородцами призван из Руси князь Рюрик, который и начал княжить в Новгороде 8 сентября 862 года, с того времени Россия считает свое существование.

Номера российским князьям, царям и императо­рам:

1.   Московский князь Даниил 1-й Александрович, сын Александра Невского, первый начал княжить в Москве с 1282 года,  княжил до  1319 года 36 лет.

2.   Сын его Георгий 1-й Даниилович, отдал кня­жение брату  своему  Иоанну.

3.   Иоанн 1-й Даниилович, с 1319 по 1340 год, 21 год.

4.    Симеон 1-й Иоаннович, именуемый Гордый, сын Иоанна Даниловича, с 1340 по 1353 год,  13 лет.

5.  Брат его Иоанн 2-й Иоаннович Кроткий, с 1353 по  1359 год,  5 лет.

6.   Дмитрий 1-й Иоаннович Донской, по малолет­стве управляла престолом его мать, свят. Алексей митрополит   и   бояре,   но  с   1363   по   1389   управлял сам,  скончался   18  мая   1389  года,  он   в  1380  году  8 сентября  поразил  Мамая.

7.   Василий 1-й Дмитриевич, сын Дмитрия Иоанновича,  с  1389 года по  1425 год,  35 лет.

8.   Василий 2-й Васильевич Темный, сын Василия Дмитриевича,  с  1425 по  1462 год,  37 лет.

9.   Иоанн 3-й Васильевич Великий, сын Василия Темного, с 1462 по 1505 год, 42 года, который в 9 число июля 1487 года взял Казань, покорил Вятку и присоединил  Пермь.

10.   Василий 3-й Иоаннович Добрый, сын Иоанна Великого, с 1505 по 1533 год, 30 лет, оставил престол 3-летнему сыну своему  Иоанну.

11.  Иоанн 4-й Васильевич Грозный, с 1533 по 1584 годы, 50 лет, до 1536 года управляли мать его с помощью верховной думы, а с 1536 до 1547 года одна дума под ведением Шуйского и Вельского и 20 бояр, а с 1547 года принял правление сам, будучи 17 лет, а в 1552 году, будучи 22 лет, ходил под Казань, предводительствовал сам 150-тысячным войском и 2 октября взял оную и уничтожил Казанское царство, в 1555 году учреждена епархия в Казани и покорено царство Астраханское; в 1581 году взята Сибирь, а умер он 18 марта 1584 года, и он первый начал именоваться царем.

12.   Федор 1-й Иоаннович, сын царя Иоанна Гроз­ного с 1584 по 1598 год, 14 лет и 1 генваря 1598 года скончался, последняя отрасль Рюрикова поколе­ния.

13.   Борис 1-й Федорович Годунов, с 1598 по 1605 год, 7 годов, 13 апреля 1605 года скончался скоро­постижно.

14.    Федор 2-й Борисович Годунов, с 13 апреля 1605 году по 10 июня, 2 месяца, убит бунтовщиками.

15.    Василий 4-й Иоаннович Шуйский, с 21 мая 1606 года по 14 июля 1610 года, 4 года, и в сие число сведен с престола.

16.    Михаил 1-й Федорович Романов, в 14 марта 1613 года вступил на престол, царствовал до 1645 года,  32 года,   13  июля   1645  года скончался.

17.   Алексей 1-й Михайлович, сын царя Михаила Федоровича, с 1645 по 1676 год, 31 год, в 29 февраля 1676 года скончался.

18.   Федор 3-й Алексеевич, сын царя Алексея Ми­хайловича, с 1676 по 1682 год, 16 лет, он учредил семейный совестный суд, скончался  в  1682 году.

19.   Царевичи Иоанн 5-й, Петр 1-й Алексеевич и Софья 1-я Алексеевна, дети царя Алексея Михайло­вича, совокупно царствовали с 1682 по 1689 год, 6 лет.

20.   Петр 1-й Алексеевич Великий, начал царство­вать с 1689 года по 1725 год, с 1721 года императо­ром, всего 42 года, он уничтожил сан патриархов и указал вести летоисчисление не с 1 сентября, а с 1 генваря.

В 1703 году заложил Петербург и в 1710 году перенес туда  престол.

В 1724 году короновал супругу свою Екатерину 1-ю Алексеевну.

21.   Императница Екатерина 1-я Алексеевна, суп­руга  Петра Первого,  с  1725 по  1727 год,  2 года.

22.   Император Петр 2-й Алексеевич, сын Алексея Петровича, внук Петра I, с 1727 по 1730 год, 3 года.

23.   Императрица Анна 1-я Иоанновна, дочь царя Иоанна Алексеевича, племянница Петра 1-го, вдов­ствующая герцогиня Курляндская, вступила на пре­стол 28 апреля 1730 года, царствовала по 1741 год, 11  лет.

24.    Императрица Елизавета 1-я Петровна, дочь Петра 1-го, вступила на престол 25 ноября 1741 по 1761   год,  20 лет.

25.    Император Петр 3-й Федорович, сын Анны Петровны, дочери Петра 1-го, царствовал с 25 де­кабря   1761   по 28  июня   1762 года,   6 месяцев.

26.   Императрица Екатерина 2-я Алексеевна Вели­кая, супруга Петра 3-го, с 28 июля 1762 года по 1796 год, 35 лет; при ней воевал Емельян Пугачев. Она учредила вместо наместничества губернии, скон­чалась 5 ноября  1796 года.

27.    Император Павел 1-й Петрович, сын Петра 3-го и Екатерины 2-й, с 5 ноября 1796 по 12 марта 1801  года, 4 года.

28.   Император Александр 1-й Павлович Благосло­венный, с 12 марта 1801 года по 19 ноября 1825 года,  24 года.

При нем в 1812 году Наполеон, император фран­цузский с полмиллионным войском вторгнулся 12 июня в области российские, 6 августа взял Смоленск, 26 августа было Бородинское сражение, 3 числа сен­тября вступили французы в Москву, в 7 число ок­тября Наполеон вышел из Москвы со всею гвардиею.

29.   Император Николай 1-й Павлович, брат Алек­сандра Благословенного, вступил на престол 19 но­ября 1825 года, короновался в Москве 22 августа 1826 года, преставился 18 февраля  1855 года, 30 лет.

30.   Ныне царствующий император Александр 2-й Николаевич, наследник и сын Николая Павловича, вступил на престол 18 февраля 1855 года, короно­вался 26 августа   1856 года.

Здесь царственные персоны записаны весьма крат­ко, а на листах, при градской летописи имеющихся, описаны несколько поподробнее, там записаны некоторые действия в правлении вышеозначенных царст­вующих  особ  происходящий.

Писано 21  сентября   1879 года.

Император Александр 2-й Николаевич убит 1-го марта 1881 года, царствовал 26 лет и 10 дней, в царствование его последовало много перемен, он ос­вободил крестьян из рабского состояния в 1861  году.

31. Александр 3-й Александрович, сын и наслед­ник императора Александра Николаевича 2-го; им­ператор Александр Александрович воцарился в 1-е число марта  1881  года.

НОВОЕ  СОБЫТИЕ,  НЕ  ТОЛЬКО   В  ГОРОДЕ КУЗНЕЦКЕ,

НО  И  ВСЕЙ  ТОМСКОЙ ЕПАРХИИ  ЕЩЕ  НЕБЫВАЛОЕ

Кузнецкого Спасопреображенского собора протои­ерей Павел Трофимович Стабников, урожденец Ря­занской губернии и епархии, рукоположен во пре­свитера в 30 число ноября 1829 года, чему исполни­лось в 30 число ноября сего  1879 года 50 лет.

Оставлю биографию его рождения, рукоположе­ния, перемещения с места на место, награды и слу­жения его, и предоставляю описать кому будет угод­но, а здесь только описываю сделанную ему почесть 50-летнего юбилея служения его в священническом сане.

В сентябре месяце сего 1879 года Кузнецкого Спа­сопреображенского собора протоиерей и благочинный Захарий Матвеевич Кротков донес Томскому преос­вященному епископу Петру о 50-летнем служении в священническом сане протоиерея Павла Трофимови­ча Стабникова, проживающего в Кузнецке, по про­шению его по преклонности лет, которых ему ныне 77, и слабому здоровью уволенного от службы, про­сил его Преосвященство, не благоугодно ли будет по примеру российских епархий дозволить сделать ка­кую-либо  почесть  отцу  протоиерею  Стабникову,   на

что его Преосвященство через Консисторию дал знать указом, в день рукоположения протоиерея Стабникова во священники, то есть в 30 число ноября сего 1879 года, отправить торжественное богослужение в честь юбиляра протоиерея Стабникова, что и испол­нено.

Протоиерей Захарий Кротков чрез градскую главу Конюхова сделал о сем известным кузнецкому град­скому обществу и градское общество со своей стороны по добровольному своему согласию положило в честь юбиляра протоиерея Стабникова учинить доброволь­ную подписку сделать в доме градского главы Коню­хова в 30 число ноября собрание и приготовить за­куску, в которое просить г-на юбиляра и прочее духовенство пожаловать после литургии в дом град­ского главы Конюхова, что и исполнено нижеска­занным   порядком.

В 29 число служили всенощную сам юбиляр, на литургию выходили два протоиерея, юбиляр и собор­ный протоиерей Захарий Кротков, иеромонах Тихон, миссионер Алтайской миссии, заведующий кузнец­ким миссионерским округом, соборный священник Симеон Китов, Одигитриевский священник Евгений Тюменцев и пять священников сельских, приехавших для сего торжества и два дьякона, один соборный, Павел Марсов, и другой села Афонского; обедню слу­жили те же лица, кроме Одигитриевского священни­ка Тюменцева, у которого случилась своя необходи­мая  служба  похоронить умершего чиновника.

При литургии, при входе в церковь, протоиерей Кротков с крестом и со всем духовенством встретили юбиляра в дверях с пением: «Днесь благодать святого духа нас собра» и прочего, и прошли в алтарь, потом начали литургию обыкновенным порядком, был во­енный  парад и большое стечение народа.

По окончании литургии села Терешинского свя­щенник Анемподист Тверитин говорил речь юбиляру, затем протоиерей Кротков поднес ему икону Христа Спасителя, потом начали молебен благодарственный Господу Богу, по окончании молебна юбиляр и с ним все духовенство в 12 часов отправились в дом к градскому главе, где собралось первостатейное град­ское общество; по прибытии юбиляра градской глава встретил его на крыльце, а по входе в комнату под­нес ему хлеб-соль от имени градского общества и он с удовольствием принял; затем все собрание угоща­емо было чаем, водкой и закуской, приготовленной на счет общества; во время закуски духовные лица и с ними некоторые и частные, пели духовные песни и концерты и при некоторых концертах громогласно троекратно кричали «ура» и беседа окончилась в 4 часа пополудни; в собрании было духовенства и граждан всех 55 человек.

Сию записку писал самовидец сего происшествия 4 декабря 1879 года. (На правом поле летописи дру­гим почерком: «И троекратно было мордобитие под­поручика Капустина и торгаша Ланшакова, а в конце попы рыгали по углам и затем один у другого сосали бороды   (тоже очевидец)»,  -  ред.).

РЕЧЬ   СВЯЩЕННИКА  ТВЕРИТИНА

В   ПРАЗДНОВАНИЕ  50-ЛЕТИЯ   СЛУЖЕНИЯ В  ДУХОВНОМ  САНЕ  ПРОТОИЕРЕЯ

Г.  КУЗНЕЦКА  ПАВЛА СТАБНИКОВА ПРИ   ПОДНЕСЕНИИ  ЮБИЛЯРУ

ИКОНЫ  ХРИСТА   СПАСИТЕЛЯ

Вашу Высокопреподобие, достопочтеннейший отец протоиерей,  возлюбленный во Христе брат наш.

Всеблагий Господь благословил Вас таким долго­летием в продолжении священного сана, которое для большинства составляет предел человеческой жизни, между собратиями в священном сане, не только во всей Томской епархии, но и прочих епархий Сибири.

Как верный Господа слуга, Вы посвятили дарованные Вам таланты на служение церкви, служителей ее и обществу – последовательно проходя обязанности: священника, благочинного, протоиерея – законоучи­теля от общества, всюду выражая высокие качества пастыря в деле просвещения паствы светом богопознания и благочестия, соединяя с глубокой верой усердную молитву о пастве своей; а среди испытаний и время Вашей жизни явили благодушие, терпение и полную преданность воле Божией.

И   владыка   сей   паствы   Томский   Преосвященный Петр благословил нас почтить ныне время 50-летнего служения Вашего в священническом сане торжест­венным возношением молитв о Вас к Господу и мы, как священнослужители сего благочиния, так и граж­дане города сего и окрестные жители вдали, знающие Вас, единодушно с живейшими чувствами искренно­сти собрались сегодня в ознаменательный для Вас день получения благодати священства излить благо­дарственные молитвы всеблагому Господу за ниспос­лание Вам обильных даров Божиих, собрались выра­зить Вам от глубины сердца искреннейшее привет­ствие и поздравление со славным 50-летием Вашего священства, подчуясь именно христианской Вашей жизни.

Во выражение наших искренних чувств и того глубокого почтения, каким проникнуты мы, священ­нослужители сего города, окрестностей, движимые сердечным усердием, просим Вас, достопочтенней­ший отец протоиерей, принять святую икону Спаси­теля, которого молим, да дарует Вам по благости своей твердость против старческих болезней, молим милосердного Спасителя, да продлит Вашу жизнь еще и еще надолго, – чтобы мы поучались Вашей жизни по вере и благочестию, просим Вас присоеди­нить сию икону к Вашим келейным святителям, и вспоминайте во своих святых молитвах, которые мы взаимно поставим себе непременным долгом возно­сить о Вас непрестанно.

ПИСЬМО   В.   И.   ВЕРБИЦКОГО И.   С.   КОНЮХОВУ   12   АВГУСТА   1879   Г.

Милостивый Государь, Достопочтеннейший, о Гос­поди,  Иван  Семенович!

При сем честь имею возвратить летопись Вашу и прошу, извините, что долго продержал ее. Из нее я выкроил две статьи и сообщил их в Западный Отдел Географического Общества. Князь Костров – Секре­тарь Томского Губернского Статистического Комите­та – заявил, что готовит для «Томских Губернских Ведомостей» статью о городе Кузнецке. Я уверен, что без Вашей летописи и ему не обойтись. Видите, Почтеннейший Иван Семенович, какое благо Вы сде­лали тем, что вели свои нехитрые, но правдивые записи. Кому бы они не попались в руки, всякий воздаст Вам должную дань благодарности даже до отдаленного потомства.

Желая Вам и ближним Ваших милостей Божиих, имею честь быть Вашим   покорнейшим  слугой.

Миссионер  Протоиерей  В.   Вербицкий. 12 августа   1879  г.

ЗАМЕТКИ   И. С.   КОНЮХОВА   ПО   ПОВОДУ

ИСТОРИЧЕСКОГО  ОЧЕРКА   Н.   А.   КОСТРОВА «ГОРОД  КУЗНЕЦК»

В «Томской губернской ведомости» 1879 года в № 40 по прочем выписано из губернской архивы о времени основания города Кузнецка и о некоторых при том событиях, и почему назван город Кузнец­ком; напротив сей летописи в томской архиве есть некоторые разноречия в основании города и некото­рых событий, но в настоящем существе разногласие невелико; в № 41 есть тоже выписка о городе Куз­нецке, в ней есть разногласие о времени проведения линии, и о прочих, о нападении на деревню Ашмарину и действии Серебренникова сведения согласны, но есть и прочие несогласия; против сей летописи в томской архиве много лишнего о нападении на ост­роги и город от туземцев.

В № 42 описан подробно наказ, данный в Москве в августе месяце 1625 года кузнецкому воеводе Голенищеву-Кутузову, что он должен по приезде в Кузнецк.

В № 43 подробное наставление о сборе в Кузнецком остроге ясака куз­нецкому воеводе Кавтыреву, служившему в Кузнец­ке в 1640 году и сделан ему выговор за неправильное написание   царского   имени,   и   тут   поименовано, сколько в 1647 году собрано ясаку подробно, сколько какого именно зверя с разметом по сортам на сумму 1787 руб.  31  алтын и две деньги, да осталось в не­доимке   192  руб.  31   алтын   и  две деньги;   в  том   же наставлении предписано воеводе как управлять,  су­дить и поступать, под строгой ответственностию.

Он же  посылал и  на Телецкое озеро за сбором  ясака с противников.  Из наставления сего видно,  что напи­сано от   18 августа   1648 года,  в   1647 году было со­брано   в   Кузнецке   ясака   соболей   85   сороков   и   33 сорока   из  недособолей,   всего   119  сороков,   4760 со­болей,   3721   пупок  собольих,   23  куницы   вместо  со­болей.   Лисиц   15,   бобра   3,   хвостов   собольих   3865, кроме того,  царских  поминок  4 сорока и  7 соболей, воеводских   поминок   6   сороков,   всего   130   сороков, всего 5900 соболей; в номере 45 наставление кузнец­кому   воеводе,   как   обходиться   с   калмыками,   сколь возможно миролюбиво,  в  1646 году утверждалось.

В 1648   году   вступили   в   переговоры   с   калмыцкими князьями,  чтоб они  не делали  набегов  на  Кузнецк, по Мрасе жили кыштымцы, которых велено подвести под  царскую   власть;   в   1655  году  была   в   Кузнецке съезжая изба, 3 подъячие, делопроизводитель; жало­ванье получали один  12 руб., двое по  10 руб. в год. В   Кузнецке  находилось  войско   187   человек,   содер­жание  которого обходилось правительству   1417 руб. 25 коп.; тут поименовано, какие служилые люди по­лучали в год жалованья от 2 до 20 и 13 руб.; первым воеводой   Кузнецка   основатель   оного   Харламов,   из 1617   года   по   1656   год   в   нем   перебыло   14   воевод известных фамилий, Боборыкин и прочие, а послед­ний   воевода   был   Зейферт   около   1780   года;   затем комендант, около 1800 городничие, последний комен­дант Шепелев, а первый городничий Морелла; в 1708 году Кузнецк был причислен к Сибирской губернии, в 1726 году к Тобольской провинции, в 1783 году к Колыванской губернии, а в 1804 году к Томской; в 1771 году в Кузнецке было 3 церкви и 583 дома худых, на рынке 40 лавок, жителей 1500 мужского и   1629 женского полов.

В № 51 отчасти выписано из этой летописи о соборном храме и царских в оных дарах, о постройке церквей Одигитриевской и Кладбищенской; по про­чем из проезжих грамот выписано: что в 1640 году кроме казенного ясака из Кузнецка вывезено одних соболей 2378 штук, а всего мехов на 1841 руб.; цены на съестные припасы с 1765 по 1771 год: четверть ржи от 40 до 50 коп. пуд, а рженой мужи 6, пше­ничная 12 коп., круп ячменных 12 коп., солод 9 коп., хмель от 30 до 50 коп., говядина от 25 до 30 коп. пуд, лошадь от 4 до 15 руб., корова от 3 до 4 руб. и далее из моей летописи о роскоши и одеждах, о приезде генералов и о  прочем.

В 7 число февраля 1880 года получена в думе тетрадка о городе Кузнецке, сочиненная господином князем Н. Костровым, печатается в Томской типо­графии, в которой подробно описано о первоначаль­ном предприятии казаков из Томска для сбору ясака, первоначально в 1607 году.

Томск основан в 1604 году, потом казаки ходили водой к обитателям на­шего города Кузнецка за сбором ясака и желая их привести в подданство московскому царю; в 1610, 1611, 1612, 1613 и 1614 годах томское начальство распорядилось послать в кузнецкие волости усмирить непокорных, сотника Пущина и атамана Константи­нова, идо 200 человек казаков, но на помощь татарам прибыло более 5000 человек киргизов и Пущин ук­репил занятое им место и  10 недель выдержал осаду, и наконец пробился сквозь оную; затем опи­саны бывшие происшествия у казаков с татарами.

В 1617 году отправили из Томска боярского сына Харламова с 45-ю казаками построить острог на ус­тье реки Кондомы и в 1618 году построен Кузнецкий острог. Вот первоначальное основание Кузнецкого го­рода, выписанное из достоверных фактов: в 1620 году острог перенесен на другую сторону реки Томи, то есть на настоящее теперешнее место города. Кроме сей тетрадки имеется выписка, учиненная сим же г. князем Н. Костровым из томских архивных день, припечатанная в «Томских губернских ведомостях» в 1879 году, №№ 40, 41, 42, 43, 45, 51; к сим сведениям принадлежит и моя летопись, составлен­ная в 1867 году, и все эти выписки подкрепляют и разъясняют одна другую и, хотя есть в них некоторое разногласие во временах и событиях, но сие про­изошло несколько от преданиев и от разных слогов выписок; но в настоящем смысле указывают все на одно достоверное о начале основания города, о собы­тиях в оном и до настоящего времени, до 1880 года, все должно принять за достоверное.

Далее, в озна­ченной тетради о прочем описание.

На месте нынеш­него города жил народ абинцы, у которых было ус­троено укрепление, а русские не могли взять его и вошли в него подкопом, и абинцы признали над со­бою власть русских.

Первые жители Кузнецка были томские служилые люди, к ним присоединились па­хотные крестьяне разных мест, литовские казаки из ссыльных.

В 1629 году Кузнецк сделан уже городом и поступил в ведения особого воеводы; инородческие разные племена бунтовали, чтоб освободиться от рус­ской власти.

В 1624 году кузнецкий воевода Баскаков писал томскому воеводе, что татары угрожают нападением и ясак не заплатили, а в 1648 году Кузнецк был встревожен подступом к нем теленгутов, потом разные слухи тревожили Кузнецк; в 1775 году про­шли слухи, что к Телецкому озеру пришли 2 тысячи человек и ожидают китайского войска 70 тысяч. Это навело большой страх в Кузнецке, Томске и Тоболь­ске, так что приняты были повсеместно предосторож­ности, но страх был ложный и пустой.

Для связи Кузнецка с Томском в 1657 году были построены остроги Мунгатский и Верхотомский. С учреждением Колыванского завода и при враждебных действиях горных жителей, калмыков и каяганов, правительст­во сочло устроить военную линию от Иртыша до Кузнецка.

Эта линия в 1759 году проходила чрез показанные здесь места вдоль реки Убы. В 1764 г. проходила от Усть-Каменогорска на Бийск и Куз­нецк, от Новиковского форпоста до Кузедеевского 132 версты, а от Кузедеевского до Кузнецка 55 верст не было форпостов за непроходимыми местами боло­тистого и гористого чернолесья.

Новую линию защи­щали Олонецкие драгунские полки, вскоре после ус­тройства города Кузнецка поднялась на них чудь, дойдя до юрты татарина Кузедея в 7 верстах от остроконечной скалы; они принудили Кузедея быть вожатым до Кузнецка, он похвалился перед людьми ловкостью стрелять, стрелял из лука и стрела вотк­нулась в самую вершину скалы, отчего и ныне на­зывается Стрельным камнем; после того туканцы за­думали овладеть Кузнецком, обложили его многочис­ленными толпами, но один 12-летний мальчик так ловко направил пушки, что неприятель после первого залпа пришел в страшное смятение и обратился в бегство (это им паче как по Божию смотрению).

При одном  из набегов калмыков отличался какой-то Серебренников (он описан подробно в летописи), кото­рый надел на себя кольчугу и убил множество кал­мыков; во многих битвах русских с инородцами по­следние видели, что нашим войском предводительст­вовал какой-то седой старик на белом коне и от него поднимался огненный столб до самого неба, так что народ признал, что это Илия пророк и потому имя его особенно чествуется в окрестностях Кузнецка.

В 17 веке воеводы в сибирские воеводы города избира­лись в Москве и утверждались самим царем и на проезд от Москвы до места давали подорожную и прогоны на 12 подвод; в наказе, который давался воеводе при отправлении его из Москвы, весьма под­робно излагалось, что он должен делать по приезде на место, подробно определялись права и обязанно­сти воеводы; тут подробно описан наказ, данный во­еводе в августе 1625 года кузнецкому воеводе Голенищеву-Кутузову весьма буквально; по прочем, по получении подорожной ехать в Кузнецк, нигде не мешкать ни часу, по приезде взять у своего предме­стника все прежние наказы и грамоты, а все казен­ное имущество, деньги и мягкую рухлядь, сделать учет, далее подробно и буквально, что должен делать воевода; вызвать из всех волостей по два человека, и по приезде их воеводе и служилым людям быть в цветном платье и служилым при ружье; тут описано, как обойтись с собравшимися депутатами и объявить милости Государя, справедливо чинить суд и распра­ву, угостить их, и о многом, сборе ясака, рухлядь разбирать на три сорта, обходиться с инородцами весьма кротко и милостиво, а ясак собирать сполна. Всякий воевода был предворяем: если у него будет недобор в рухляди, то недостаток будет доправлен с него;   тут   требовалось   воеводе   отписать,   сколько   в Кузнецком уезде волостей, сколько вольных людей, со скольки человек, за исключением старых и мало­летних, с них следует собрать ясаку; описано в 7-ми пунктах немало воеводе обременение.

Из царской грамоты 18 августа 1648 года видно, сколько в 1647 году собрано ясаку, тут описано подробно, каких именно зверей с разделением по сортам, в 1680 году в Кузнецке взято ясака на 1787 руб. 26 алтын 4 деньги, да осталось в недоимке 192 руб. 31 алтын и 2 деньги.

Бывали иногда и неповиновения от ино­родцев: из царской грамоты 30 мая 1642 года видно, что Телецкой волости князек Арсайка не заплатил ясака за два года, почему воеводе предписано послать в Телецкие улусы служилых людей и велеть тех людей смирить, взять аманатов и взыскать ясак (мо­жет быть, в то время к Телецкому озеру завезена пушка, которая и по настоящее время там лежит без всякого призрения).

Много в сем наказе описано под­робно воеводе о внутреннем управлении, о сборе яса­ка, о справедливом суде и как удерживать русских от обид и несправедливых притеснений инородцев, и обходиться с ясачными ласково, воровство унимать и о многом; с калмыками воеводам предписывалось обходиться как можно осторожнее, что подтвержда­лось царскою грамотою 16 декабря 1646 года, чтоб Бенок, старшина белых калмыков по прежнему с улусами своими не пришел под Кузнецкий острог обманом и служилых людей не побил, подобно тому, как в 1648 году князек Мандшмик явился в Кузнецк под видом торговли, а когда русские вышли для тор­говли на становище его, он приказал напасть на русских и перебил их сколько успел, обобрал выне­сенные ими товары и ушел в степь.

В силу царской грамоты   30  августа   1648   года   воевода  должен   был вступать в переговоры с белыми калмыками, чтоб они не делали набегов и грабежей в ясачных воло­стях Кузнецкого уезда; киргизы были самыми бес­покойными соседями Кузнецка, да и вообще всех городов, близ которых кочевали.

В царской грамоте кузнецкому воеводе Дубровскому от 27 марта 1683 года говорится: «Ведомо нам учинилось, что в Том­ском, Красноярском уездах на села изменников кир­гизы войною приходят и российских людей побивают и села поджигают, хлеб и сено в полях жгут и ясаш-ным людям ясаку платить не велят».

Славянских кыштыков, живущих по реке Мрасе, царскою грамо­тою 15-го февраля 1651 года дозволялось привести под царскую руку. Вся переписка по управлению страною сосредотачивалась в съезжей избе.

Из ок­ладной книги города Кузнецка 1655 года видно, что подъячие в съезжей избе, где производилась пытка, часто сменялись, их находилось три с окладом в год: один 12 руб., двое по 10 руб. Сторож 3 руб. и палач 3 руб. Таможенный подъячий 6 руб., приворотный сторож 2 руб.

Военных сил при воеводе в 1655 году детей боярских 3 с окладом в 13 и 12 руб., казначей 10 руб., пятидесятники 9 руб., конные казаки по 7 руб. 25 алт., пешие казаки и десятники по 5 руб., пушкари по 6 руб., всего войско 187 человек, содер­жание которого обходилось правительству 1417 руб. 25 коп.

Первым воеводою города Кузнецка был ос­нователь его Харламов, со времени основания его, с 1617 года по 1658 год в нем перебывало 14 воевод из знатных фамилий – Боборыкины, Оничков, Ба­скаков, Голенищев-Кутузов, князь Волконский, Нащекин, Зубов, последним был воевода Зейферт, около 1780 года, затем коменданты около 1800   года,   городничие,   последний  комендант  Шепелев, первым городничим Морелла, затем описано нынешнее положение города Кузнецка академиком Фальком: в 1777 году на рынке 40 лавок, жителей 1530 мужского полу, женского 1629. Гарнизон, затем первое основание соборной церкви в 1621 году, цар­ские дары.

Из окладной книги 1655 года видно, что при сей церкви священник получал из казны жало­ванья в год по 6 руб. Дьячок и пономарь по 3 руб., просвирник 2 руб., съестные припасы с 1765 по 1771 год, четверть ржи от 40 до 50 коп., ячмень 35 и 50 коп. пуд, рженой муки 6,5 коп., пшеничной 12 и 18 коп., ячных круп 12 и 20 коп. Солод 9 и 11 коп., хмель 30 и 50 коп., говядина 25 и 30 коп. пуд.

Затем описаны некоторые заметки из моей летописи и да­лее местоположение нынешнего города из статисти­ческих сведений за 1877 год обывателей, приписан­ных к городу по ревизии, купцов 79 мужчин, 64 женщины, мещан 921 мужчин и 1000 женского полу. Лиц, владеющих в городу недвижимыми имущества-ми из духовенства 8, купцов 17, мещан 324, разно­чинцев 73, всего 422 дома, 408 дворовых мест, 503 жилых строения, из которых 8 каменных и 497 де­ревянных, церквей каменных 4, часовни деревянные 2.

Далее описана внутренняя торговля; производится разных товаров на 50000, вывозится местных произ­ведений на 777150 руб. в год, доходов общественных 4762 руб. 68 коп., чрезвычайный 3840 руб. 25 коп., расходов 6441 руб. 29 коп.; из вышеописанной тет­ради выписано весьма кратко более из значительных обстоятельств, в ней много любопытного для любознателей старины с начала самого основания города Кузнецка до пятисот и более лет, разные орды на­падали на город в многочисленных толпах, но горстию  русских,   хранимых   особым   Божиим   покровительством и защитою, были прогоняемы, хотя оби­татели города Кузнецка и терпели иногда некоторые обиды, убытки и притеснения, однако до крайнего разорения никогда не доходили.

(На обороте листа: «Читал и принял за истину для передачи другим. Титулярный советник Флор Григорьевич Третьяков, 10 мая 1883 года, г. Куз­нецк»,- ред.).

ЗАПИСИ  В.   И.   ВЕРБИЦКОГО  О   ВРЕМЕНИ

ОТКРЫТИЯ  АЛТАЙСКОЙ  ДУХОВНОЙ

МИССИИ  И  ЕЕ  ОТДЕЛЕНИЙ

Алтайская Духовная Миссия открыта отцом Архи­мандритом Макарием, бывавшем в Кузнецке в 1830 году.

Кузедеевское отделение Миссии открыто священ­ником (ныне протоиерей) Василием Вербицким в 1858 году.

Бачатское отделение Миссии открыто иеромонахом Тихоном  в  1877 году.

В 1879 году иеромонах Тихон переехал из Бачата на реку Мрасу и открыл новое отделение Миссии, выше Мрасского порога, при устье реки Анзаса, где в июле сего года и заложена церковь начальником Владимиром в сослужении с протоиереем Василием Вербицким и иеромонахом Тихоном.

(Далее, почерком И. С. Конюхова: «Записка сия написана в августе месяце 1879 года протоиереем Василием Ирбитским»,  – ред.)

УКАЗ  О  ПРЕДОСТАВЛЕНИИ  2-МЕСЯЧНОГО

О

Бут	часть основания  каменного здания, которая  находится  под  землею.
Важня	весы; строение,  в котором помещаются валовые весы с принадлежностями.
Вощина	сотовый воск,  по стечении с него меда или  по вытопке меда; ячейки без меда, сухие соты, сушь.
Выпуск	скотный  выгон.
Голбец	могильный  памятник избушкой.
Елань	обширная  прогалина,  луговая  или полевая  равнина.
Изограф	иконописец.
Ичиги	азиатская сафьяновая  обувь, полусапожки  без подошв.
Кадило	церковный сосуд,  курильница на цепочках,  в которую  на жар кладется ладан.
Келья	одинокая изба.
Кордегардия	гауптвахта,  караульня.
Крин	растение и  цветок лилия
Круг	устав годичной  церковной службы.
Курья	речной залив.
Лагун	бочка.
Лафет	пушечный  стан,  станок  под артиллерийское орудие.
Налой	род столика,  подставка на ножках, для разложения книг.
Недособоль	молодой, либо плохой, после линьки, соболь.
Опушень	опушка,  оторочка обуви.
Паникадило	люстра,  церковный свешник, светильник.
Перечапливать	перевесить,  свесить, перевиснуть.
Плесо	одно колено реки  между двух  изгибов.
Поскотина	выгон,  пастбище для скота; городьба вокруг выгона.
Пошевни	широкие сани.
Пресвитер	священник.
Пропитанный	каторжник,  уволенный от работ на свое пропитание.
Равдуга,ровдуга	замша,  оленья или  козья шкура,  выделанная замшей.
Ратман	член  ратуши.
Рундук	крыльцо,  сени,  порог дверной.
Сандал	сандаловое дерево,  идущее на краску.
Слобода	село.
Таган	круглый  или долгий  железный обруч  на  ножках,  под которым разводят огонь,  ставя  на него варево;  треножник.
Трапезник	церковный староста, церковный  сторож.
Туес	берестяная  кубышка с тугою крышкою.
Тупица	тупой  топор,  нож.
Улус	собрание жилых хижин, оседлых  или  кочевых юрт.
Форштадт или форштат	предместье,  слободка.
Царские врата	двери алтаря.
Черки	сибирская обувь,  род башмаков с суконною опушкою.
Шест	очаг, тягло.
Шушун	кофта.
Штоф	мера, равная   1/10 ведра, а также бутыль такой  меры. Осьмериковый  штоф -  мера, равная   1/8 ведра.

ГОЛОВЕ М.  И.  КОНЮХОВУ

По Указу Его Величества Государя Императора Александра Николаевича, Самодержца Всероссийско­го и проч.,  и проч.,  и проч.

Предъявитель сего, Томской Губернии Кузнецкий Городской Голова Михайло Иванов Конюхов, уволен в разные города и селения Российской Империи для собственных надобностей от пятнадцатого января ты­сяча   восемьсот   восьмидесятого   года   впредь   на   два месяца, то есть тысяча восемьсот восьмидесятого года по пятнадцатое марта, а по прошествии срока явить­ся ему обратно, в противном же случае поступлено с ним будет по законам. Дан по документу, запи­санному в книге под № 60 из Кузнецкой Городской Думы с приложением печати оной января 15 дня 1880 года.

Заменяющий место Городского

Головы                                                      Родионов

Всего

Секретарь.

Приложения к   летописи

ПРИМЕЧАНИЯ

К главе «О первоначальном основании города Кузнецка»

О кузнецких воеводах XVII в. см. подробнее в публикации: В. Тогулев. Кузнецкие воеводы XVII – нач. XVIII вв. // Разыскания. Историко-краеведческий альманах. – Вып. второй. – Кемерово, 1992. – С. 3-6.

Под «свитком, хранящемся в церковной архиве» И. Конюховым, очевидно, разумеется царская грамо­та 1623 г. кузнецкому воеводе Е. И. Баскакову из Градокузнецкого Спасопреображенского церковного архива. О ее судьбе см. в публикации: В. Тогулев. О списках царской грамоты 1623 г. кузнецкому во­еводе Е. И. Баскакову // 50 лет коренного перелома в Великой Отечественной войне. 50 лет Кемеровской области. Тезисы докладов и сообщений на научной конференции 18-19 ноября 1992 г. – Кемерово, 1992.  – С.  65-67.

К главе «О чудесах, якобы, или Пророка»

Об «ильинской» топонимике края см. подробнее в публикации: А. Шадрина. Родословная села Ильин­ки.  //  Кузбасс. -  1992. -  18 июля.

Документы с датой основания церкви в с. Ильин­ском (Красноярском) разнятся. У И. С. Конюхова это 1815 г., в некоторых клировых церковных ведо­мостях – 1818 г. (см., напр., ГАТО, ф. 170, оп. 1, д. 4505, л. 115-116). В отдельных документах то­больского архива, относящихся еще к XVIII в, цер­ковь в с. Ильинском поминается также, см., напр., дело 1791 г. «По рапорту Кузнецкого духовного прав­ления о уполнении кузнецкого заказа Красноярского села Ильинской церкви диакона И. Ломшакова детей П. И. Заболезного в светскую команду для опреде­ления в мещане» (ГАТО ТФ, ф. 156, оп. 22, д. 24). По этому же поводу см.: М. Кушникова. На протя­жении века.  Очерки. – Кемерово,   1989.  – С. 51.

К главе «О линии»

Документы, подтверждающие и дополняющие рас­сказ И. С. Конюхова о передаче Кузнецкой крепости из военного ведомства в гражданское,, см. в деле за 1855-1864 гг.: ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 656. На момент передачи в крепости находилось 12 строений: дом обер-офицерский и с коридором, два штаб-офицер­ских дома с коридорами, две солдатских казармы, кухня, гауптвахта, пороховой погреб, цейхгаус, из­вестковый сарай, покой для хранения огнегаситель-ных машин и крепостные ворота с подзорною башнею «о трех этажах»  (там же, л.   16).

По данным 1848 г. в Кузнецке находилось 235 крепостных арестантов, на прокормление, лечение и одежду коих тратилось ежегодно более 1300 казен­ных рублей. (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 463, л. 215-218).

Документы Томского архива с подробностями о побегах арестантов: О побеге из Кузнецкого Тюрем­ного Острога  1  августа  1848 г. арестантов Бухтуева и Некрасова из-за «слабого надзора воинского кара­ула» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 446, л. 960); О побеге 25 апреля 1851 г. ссыльно-каторжного Калистрата Степановича Чолдина «посредством сделанного им отверстия на потолке в той комнате, где он содер­жался» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 515, л. 294-295); О побеге 3 сентября 1870 г. «арестанта из инородцев» Василия Михайловича Сарафанова (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 1433, л. 142); О побеге 14 июля 1867 г. бро­дяг-арестантов Дормидонта Степановича Литвинова и Артемия Ефимовича Ефимова, по недосмотру от­пущенных «за дровами для топки острога для разо­гревания пищи» и в это время сбежавших (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 1223, л. 500); Об арестантах Федоре Сидоренко, Ермолае Щеглове, Якове Чеснокове, Иване Айкове, Иване Малькове, Степане Барышеве, Федоте Жуковском и Владимире Непомнящем, учи­нившим 4 сентября 1867 г. побег «посредством име­ющейся дыры» на ветхом потолке (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 1223, л. 795-796); О срочном заключенном Петре Петрове, находившемся среди прочих арестан­тов 30 апреля 1881 г. «на работе в огороде близ тюремного замка» и сделавшего побег от «карауль­ного тюремного надзирателя» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 1960, л. 462); О сбежавшем из Кузнецкого тюремного замка «по слабости надзора» 20 мая 1888 г. арестанте Иване Филимоновиче Шорохове (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 2758, л. 279); О сбежавшем 19 мая 1900 г. и найденным мертвым в 76 саженях от острога аре­станте Иване Шарыпове (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 4635, л. 71); и др. Об одном из случаев побега см.: М. Кушникова. Место в памяти. – Новокузнецк, 1993. – С.  83.

Документы томского архива о кузнецких арестан­тах, переданные в копии в НГКМ: С истребованием в 1881 г. дела «о выпуске в ночное время надзира­телем Кузнецкого Тюремного Замка Рожковым и ун­тер-офицером местной команды Кузнецовым из ка­меры двух арестанток Игнатьевой и Марамыгиной в канцелярию смотрителя Тюрьмы для прелюбодейной с ними связи» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 1952, л. 3); О нанесении срочным арестантом местной тюрьмы Ле­онтием Нарышевым «себе ножем нескольких тяже­лых ран в живот и горло» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д.  3696, л.  6)  и др.

К главе «О церквах»

Справки о церквах и церковнослужителях г. Куз­нецка из клировых ведомостей томского архива за 1866-1915 гг.: см. ГАТО, ф. 170, оп. 1, дд. 571, 617, 711, 1010, 1099, 1156, 1296, 1326, 1456, 1519, 1599, 1632, 1701, 1777, 1929, 2013, 2029, 2219, 2265, 2329, 2402, 2416, 2438, 2623, 2781, 2786, 2928, 3026, 3105, 3177, 3203, 3303, 3365, 3392, 3379, 3652, 3690, 3715, 3939,  4007,  4097,  4211,  4281,  4295,  4318,  4505.

О строительстве Кладбищенской Градокузнецкой церкви:  ГАТО ТФ,  ф.   156,  оп.  22,  д.  319.

О строительстве Надвратной церкви: ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 4635, л. 71. Об отправлении богослужения в только что построенной Надвратной церкви: ГАТО, ф.   170,  оп.  3, д.  2231,  л.   1  и д.  2268,  л.   1.

О капитальной поправке Градокузнецкой Спасопреображенской церкви в 1879 г.: ГАТО, ф. 170, оп. 2,  д.  2385, л.   1,  2.

К  главе  «О  крестных  ходах»

О крестных ходах в Кузнецке см. публикации: Вен. Булгаков. В том давнем Кузнецке /Лит. обра­ботка и послесловие М. Кушниковой. – Кемерово, 1991. – С. 196-205; М. Кушникова, В. Тогулев. Спорное завещание купчихи Фамильцевой или… Пое­динок иереев // Родник сибирский. -  1993. – №  15.

К главе «О монахах»

О пребывании Зосимы и Василиска в Кузнецке см.: В. Волчек, В. Тогулев. Старцы // Родник си­бирский. -  1992.  – №  2.

О возможных преемницах Зосимы в должности настоятельницы Туринского монастыря смотри дело: ГАТО ТФ, ф. 156, оп. 25, т. IV, д. 3 – «По рапорту Тюменского Архимандрита о пьянстве настоятельни­цы  Туринского монастыря…»,   1828 г.

К главе «О наводнениях»

Помимо поминаемых И. С. Конюховым наводне­ниях, в томском архиве отложились документы о еще трех – 1839, 1841 и 1862 гг. Так, 5 мая 1839 г. кузнецкий городничий Враблевский рапортовал по инстанциям, что «от разлития реки Томи в вверен­ном мне г. Кузнецке на нижнем форштате у жителей было большое наводнение, каковое началось прошед­шего апреля с 30-го дня утра…» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 266, л. 374). Во время разлития реки гибли люди, что следует хотя бы из рапорта того же городничего от 16 мая 1841 г.: «Сего мая месяца 14-го числа заводской крестьянин Иван Абрамов… плавая в лодке по реке Томи и не доплыв до города Кузнецка при­мерно двух верст, заметил, что на лугу, около берега той реки по правую сторону лежат два неизвестных человеческих тела мужского пола… полагать должно, что они потонули во время разлития воды, бывшем на том лугу…» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 300, л. 459- 460). Аналогичный случай произошел 4 мая 1862 г., когда кузнецкий мещанин Василий Петрович Недорезов с сыном Степаном, а также с мещанами Ломшаковым и Безсоновым «по случаю разлития реки Томи поплыли на лодке спасать затопленных на лугу коров за речкою Урушпайкою… и в скором времени увидели сидящую на пне собаку и бродни, а в воде сына Трофимова Николая Филиппова, стоящего в воде всем телом, кроме рук по кисти, державшихся за непотонувшие еще прутки, которого и вынули, но он был уже мертв; от Трофимова в саженях трех нашли в таком же положении мертвую жену куз­нецкого мещанина Михаила Бехтенева Успенью Кон­дратьеву, которых, положивши в лодку, приплавили в город Кузнецк…» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 980, л.   198).

К главе «О городском  выгоне и о планах застройки»

См. документы Томского архива об отдаче места земли на городском выгоне частным лицам: ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 4238, л. 10, 20, 38; Журнал собрания уполномоченных кузнецкого городского общественно­го управления «О причиняемом вреде городскому вы­гону свиньями», – см. ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 5771, л.  20.

К главе «О гостином дворе на нынешнем  месте»

Документы томского архива о купле-продаже ла­вок и арендной  плате,  взимаемой за место,  занимаемой ими на Базарной площади: ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 5771, л. 59; д. 4238, л. 9 и 45; д. 6933; д. 287, л.  26; д.   1903, л.  59-60 и 318.

По сведениям за 1848 г. в Кузнецке находилось в гостином ряду 28 лавок (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 463, л.  812-814).

К главе «О балаганах»

Документы томского архива о городовых кузнец­ких весах: Об аренде городовых весов – ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 5062, л. 2, 75; По заявлению арендатора городовых Базарных весов Дмитрия Антонова о за­труднениях, встречаемых им при сборе весовых денег – ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 3749, л. 5; Об обязательном взвешивании хлебов и прочего на городских весах – там же, л. 72; По заявлению арендатора городских весов Антонова о затруднении его в продолжении арендования – ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 4238, л. 2; По заявлению арендатора городских базарных весов Дмитрия Михайловича Антонова о сбавке ему аренд­ной платы,  –  ГАТО,  ф. 3,  оп.  2, д.  4238, л.  15.

Документы томского архива о кузнецких балага­нах: О недозволении на Базарной площади торговли мелочными товарами с возов или столов без балага­нов, – ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 3749, л. 19; Журнал Кузнецкой городской управы 19 июля 1881 г. о том, что местные торговцы отказываются от продажи мяса в балаганах – ГАТО, ф. 3, оп. 2, д.  1903, л. 55-56.

Документы томского архива о кузнецком город­ском саду: Постановление из Журнала собрания уполномоченных кузнецкого городского общественно­го управления о разрешении частным лицам занять пустопорожный участок земли под устройство городского сада в 1902 г. – ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 5062, л. 42; Об установлении границ уступленного под ус­тройство городского сада участка земли – там же, л. 56.

К  главе «Об открытии училища»

Материалы о штатных смотрителях кузнецких училищ: Н. И. Ананьин – см. Аннотированный пе­речень имен к наст, изд.; П. А. Страшинин – НГКМ, Личный фонд В. Тогулева, связка 2, л. 21, связка 9, л. 13, 14, 30, 34, связка 10, л. 27, связка 11, л. 17, 23, 24, 29, 33, 36, 39, 40, связка 13, л. 3, 7-12, 14, 15, 23, 24, 35, связка 14, л. 31, 39; Ф. А. Булгаков – там же, связка 6, л. 23, связка 10, л. 34-37, связка 11, л. 11, 12, 38, связка 13, л. 4-7, 10, 11, 14, 24, 26, 33, 34, 38-40, связка 14, л.  3-5,   7-9,   11,   12,   14,   15,   18-21,  24,  34.

Отдельные публикации: М. Кушникова. Остались в памяти края. – Кемерово, 1984. – С. 60-63; М. Кушникова. Место в памяти. – Новокузнецк, 1993. – С. 42-61.

Об открытии в Кузнецке женского детского учи­лища см. ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 953 (1861 г.). Об открытии в Кузнецке школы ремесленных учеников см.  ГАТО, ф.  3,  оп.  2, д. 3749, л.

К главе «О пчеловодстве»

Об отдаче на кузнецком городовом выгоне места под пасеку отдельным лицам см. ГАТО, ф. 3, оп. 2, д.  4238, л.   10,  20.

После записей «О пчеловодстве» в летописи идут неозаглавленные заметки о первых золотых промыс­лах в Кузнецком округе. Документы о работе на территории округа первых золотоискательных партий содержатся в фонде С. И. и Н. С. Гуляевых Барна­ульского архива: ГААК, ф. 163, оп. 1, д. 127 – ноябрь 1837 г. В фонде губернского правления том­ского архива встречаем полицейские разбирательства по делам о краже золота с приисков округа. Согласно одному из них, пом. окружного кузнецкого исправ­ника Ремишевский у возвратившейся в 1891 г. с Неожиданного прииска мещанской жены Натальи Амельченковой при обыске с понятыми обнаружил самородок золота весом 94,5 золотника. «На допрос г. Ремишевского,- рассказывается в документе,- Амельченкова в краже с прииска золота или взятии оного там от кого-либо с целью сбыта не созналась, объясняя, что она таковое нашла на дороге… по ос­мотру золота оказалось на нем засохшее хлебное тесто и, по мнению их, золото это находилось долгое время в печеном хлебе… У Амельченковой действи­тельно находилась в пути коврига хлеба, надо пола­гать, что таковое похищено Амельченковой с Нео­жиданного прииска…». (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 3046, л.  80 и  83).

К главе «О народном  населении»

Цифра, обозначающая у И. С. Конюхова в лето­писи число обывательских деревянных домов в Куз­нецке – не читается, поскольку попала в переплет (в 1950-е гг. работниками Научной библиотеки Том­ского университета переплет был заменен на новый, заменены были также и старые инвентарные библи­отечные книги – это существенным образом затруд­няет вопрос о том, откуда и в комплексе с какими иными рукописными источниками поступила лето­пись на хранение  в НБ ТГУ).

О числе жителей г. Кузнецка: В 1848 г.- см. Табель о народонаселении г. Кузнецка (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 463, л. 353-367); в 1879 г.- см. очерк Н.  Кострова  «Город  Кузнецк»  (Томск,   1880).

К  главе «О несвоевременных  переменах  воздуха»

Сведения о некоторых погодных явлениях, в том числе необычных, и их последствиях упоминаются в полицейских донесениях преимущественно первой половины XIX в. Так, регулярно рапортовалось из Кузнецка, когда река Томь «вскрывалась» и «покры­валась» льдом (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 338, л. 314, 1133, д. 466, л. 318, л. 1156 и др.). Любопытные примеры находим в фонде губернского правления томского архива: в ночь с 23 на 24 марта 1835 г., как узнаем из рапорта кузнецкого городничего Касаротова «во вверенном мне городе Кузнецке проис­ходила буря со снегом… при сорока двух домах за­боры и частоколы обрушились» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 155, л. 190). Или,- как следует из ведомости о происшествиях по г. Кузнецку, в 1838 г. «от сильного зноя днем и нестерпимого холода ночью в городе Кузнецке с 26 июля появилась болезнь под названи­ем воспалительная горячка и продолжалась по 9-е число сентября, которою заражено было 132 челове­ка, из коих выздоровело 127 и померло 5. Болезнь сия прекращена командированным из томской горо­довой врачебной управы лекарем Поповым» (ГАТО, ф.  3,  оп.  2, д.  238, л.   1041).

К главе «О пожарах»

Документы томского архива существенно дополня­ют хронологическую канву пожаров, очерченную И. С. Конюховым. О пожарах в городе: 5 мая  1831  г. на форштадте линейных казаков сгорел двухэтажный деревянный дом урядника Николая Брашкина (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 48, л. 249); 15 августа 1831 г.- дом мещанина Николая Иванова (там же, д. 48, л. 631); 18 января 1839 г.- баня диакона Одигитриев-ской церкви Петра Лошкова (там же, д. 266, л. 40); 11 февраля 1844 г.- дом вдовы Василисы Долговой (там же, д. 353, л. 185-186); 12 июля 1846 г.- баня кузнецкого мещанина Степана Шестерина (там же, д. 414, л. 519); 12 марта 1848 г.- деревянный двухэтажный дом, занимаемый Кузнецким Земским Судом (там же, д. 446, л. 273); 5 ноября 1848 г.- дом соляного пристава Александра Осиповича Год­левского (там же, д. 446, л. 1202); 2 ноября 1848 г.- заплот кузнецкого 3-й гильдии купца Ивана Степа­новича Полосухина (там же, д. 446, л. 1211); 6 января 1850 г.- баня вдовы Авдотьи Львовны Бех-теневой (там же, д. 489, л. 45); 28 августа 1851 г.- дом рядового инвалидной команды Зяблинского (там же, д. 515, л. 688); 21 февраля 1853 г.- завозня 3-й гильдии купца Ивана Семеновича Конюхова (там же, д. 571, л. 131 -132); 7 февраля 1853 г.- с «за­пахом смрада, похожего на какое-то тление» – дом Кузнецкого духовного правления (там же, д. 571, л. 119); 20 февраля 1853 г.- дом 3-й гильдии купца Ивана Семеновича Конюхова (там же, д. 570, л. 18); 27 ноября 1867 г.- дом мещанки Матрены Крюковой (там же, д. 846, л. 788); 17 ноября 1855 г.- дом 3-й гильдии купца Алексея Бехтенева (там же, д. 623, л. 225); 7 января 1862 г.- баня канцелярского служителя Никиты Пакулева (там же, д. 980, л. 64); 22 июля 1862 г.- завозня кузнецкого мещанина Ивана Семеновича Конюхова (там же, д. 980, л. 314); 6 августа 1862 г.- мыловарня и две воскобойни кузнецкого купца Флегонта Рожкова и крестьянина Козьмы Рожкова (там же, д. 980, л. 368); 19 августа 1862 г.- дом мещанина Андрея Васильевича Ивано­ва (там же, д. 980, л. 395); 4 июня 1867 г.- дом отставного рядового Якова Бердникова (там же, д. 1223, л. 383); 2 мая 1865 г.- дом казачки Муратовой (там же, д. 1159, л. 149); 22 июня 1870 г.- неот-строенный мыловаренный завод бессрочно-отпускного солдата Абрама Толмачева (там же, д. 1433, л. 110); 26 сентября 1870 г.- скотский двор мещанской жены Анны Бехтеневой (там же, д. 1433, л. 143); 25 фев­раля 1875 г.- пожарная изба с двумя навесами «от ветхости трубы во время топки печи» (там же, д. 1594, л. 63); 5 октября 1880 г.- конюшня кузнец­кого мещанина Михаила Конюхова (там же, д. 1921, л.  2).

О поминаемых И. С. Конюховым пожарах, унич­тоживших села Ильинское и Бачатское, см. подроб­нее:  ГАТО,  ф.  3,  оп.  2,  д.   155,  л.  693,   731,   753.

К  главе «О  громовых ударах»

Все факты, упомянутые в главе И. С. Конюховым, документально подтверждаются. Об «убитых громом» мальчиках Чишковых см. подробнее Аннотированный перечень имен к наст.  изд.

Подробности об ударе молнии в Спасопреображен-ский собор содержатся в рапорте кузнецкого город­ничего Касаротова от 22 июля 1835 г.: «…сего июля 14-го числа пополудни в 4-м часу с полуденной сто­роны от молнии и громового удара в верхнем этаже каменной церкви Спасопреображенского собора на иконостасе против правого клироса опалило по мес­там часть золота: на колонне капитель, над образом святые троицы гирлянду и раковину, ниже вкось к диаконским дверям тумбу, у дияческих дверей раму, в алтаре у висящего над престолом висящего святого духа также опалило часть золота; за иконостасом в стену втянуло кирпич, снаружи у колокольни с за­падной стороны в крыше повредило две доски и под оною крышею у двух каменных колонн сорвало не­много щекатурку и вдоль по оной сделались трещи­ны. С полуденной же стороны у колокольни из стен вырван кирпич, все сии повреждении по осмотрении моем со строителем означенного собора 3-й гильдии купцом Иваном Конюховым оказались неопасны­ми…»   (ГАТО,  ф.  3,  оп.  2,  д.   155, л.   190).

25 июня 1842 г. ночью молния ударила в здание деревянного уездного училища, сделав небольшое по­вреждение (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 466, л. 716). А 9 июля 1854 г. ударом молнии убило солдатскую жену Крыжановскую, о чем И. С. Конюхов в летописи не поминает (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 580, л. 239). В тот же день 9 июля молния ударила в Надвратную баш­ню Кузнецкой крепости, о чем узнаем из рапорта кузнецкого городничего от 11 июля: «…пополудни в 5 часов находившийся в карауле при Кузнецком ос­троге унтер-офицер Воинков после сильного громо­вого удара вышел на крыльцо острога и заметил, что на башне, стоявшей над крепостными воротами в самом верху башни небольшой дым… Вследствие это­го г. городничий с пожарными инструментами тотчас прибыл туда и по сбитии замка с двери поднялся наверх с людьми, нашел: на самом верхнем балконе от сильной грозы загорелись под железом стропили­ны, которые тот же час были погашены и никакого вреда башне не сделали, кроме как для предосторожности отогнуто несколько листов с той стороны, где загорелись стропилины…» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 580, л.  236-237).

К главе «О убиенных»

Документы томского архива, отчасти подтвержда­ющие и дополняющие сведения  И.  С.  Конюхова: об убийстве в апреле 1838 г. Плотниковой Веры (ГАТО, ф.  3,  оп.  2, д.  238, л. 334);   Об убийстве 8 февраля 1854  г.  Степана  Сыскина  с женою   (там  же, д.  580, л.  106,   107); Об убийстве 5 октября  1856 г. супругов Чертаковых   (там   же,  д.   661,  л.   339);   Об  убийстве 30 июня   1872 г.  кузнецкого мещанина  Осипа Пуш-карева   (там   же,   д.   1464,   л.   292);   Об  убийстве   27 сентября 1876 г. крестьянки Неонилы Бычковой  (там же, д.  1718, л. 235);  Об убийстве  18 августа 1878 г. кузнецкого мещанина Ивана Солодовникова (там же, д.   1809, л. 508)   и др.

К  главе «О винных  подвалах»

По состоянию на 1848 г. в Кузнецке существовал 1 винный магазин, 3 питейных дома и 1 штофная лавочка (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 463, л. 812-814). В делах томского архива содержатся указания на не­которые из кузнецких питейных заведений: питейное заведение И. И. Ивановского (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 1223, л. 52), две пивных лавки купца Красимовича (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 5062, л. 54), трактирное заведение кузнецкого купца С. Е. Шукшина (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 4238, л. 23), винный склад Д. И. Шутова (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 5011, л. 138), казен­ный  винный  склад   (ГАТО,  ф.  3,  оп.   2,  д.   4238,  л. 19), буфет при общественном городовом собрании и др. В документах первой половины XIX в. частовре-менно упоминается Большой питейный дом (см., напр.,  там  же,  д.   155,  л.   10-11).

К  главе «О богадельнях»

Документы томского архива о доме, пожертвован­ном кузнецким купцом М. В. Васильевым в 1881 г. под богадельню: «городской голова собранию думы доложил обсудить, как поступить городской управе с домом, пожертвованным купцом Михаилом Василь­евым в 1881 г. под богадельню по неимению город­ских средств на открытие оной… В 1882 г. на содер­жание богадельни хотя были пожертвованы два век­селя дворянина Александра Высоцкого: 1-й в 1000 руб., почетной гражданкой Натальей Куртегешевой, а 2-й на 70 руб. кузнецким 2-й гильдии купцом Степаном Егоровым Шукшиным и Дума предложила городскому голове предъявить Высоцкому платеж по этим векселям, но г. Высоцкий в письме своем ото­звался неимением средств, а признает долг правиль­ным, и обещает платить по возможности… ПОСТА­НОВИЛИ: обсуждение об открытии богадельни отло­жить впредь до отыскания средств…» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д.  1903, л.  264-265).

К началу XX в. как следует из рапорта благочин­ного кузнецких церквей Виссариона Минераллова от 12 февраля 1905 г., в Кузнецке «богаделен и лиц, содержащихся в них, в районе благочиния не было» (ГАТО,  ф.   170,  оп. 2, д. 3231, л.   1).

АННОТИРОВАННЫЙ  ПЕРЕЧЕНЬ  ИМЕН, УПОМЯНУТЫХ   В  ЛЕТОПИСИ

Ананьин, Николай Иванович – штатный смотри­тель кузнецкого уездного училища. Подробнее см. документы, переданные в НГКМ: Личный фонд В. Тогулева, связка 9, л. 13, 16-18, 20, 21, 23, 25-27, 30, 33-35, 37-39; связка 10, л. 3, 5, 6; связка 11, л. 3-5, 11-22, 24, 25, 28, 30-34, 37-39; связка   13, л.   17-21,  23;  связка   14,  л. 31.

Публикации: М. Кушникова. Остались в памяти края. – Кемерово, 1984. – С. 60-63; М. Кушни­кова, В. Тогулев. Из жизни уездного учителя Вер-гунова  //  Наша газета.  -  1993.  -  7 августа.

Разбирательство о побоях, нанесенных Н. Анань­ину в 1854 г. кузнецким учителем С. Поповым см. ГАТО, ф. 99, оп. 1, д. 350, л. 46-47 и д. 214, л. 5-31. Документы с представлениями Н. Ананьина к награждению в 1853 г. орденом Святой Анны III степени см. ГАТО, ф. 99, оп. I, д. 180, л. 1. Доку­менты о возложенном на Н. Ананьина томским граж­данским губернатором поручении по обозрению быта алтайских инородцев и их этнографическому описа­нию см. ГАТО, ф. 99, оп. 1, д. 199, л. 84-88. Документы о представлении Н. Ананьина к награж­дению   орденом   Святого   Владимира   в   1850   г.   см. ГАТО, ф. 99, оп. 1, д. 222, л. 266. О произведенных Н. И. Ананьиным в г. Кузнецке метеорологических наблюдениях см. ГАТО, ф. 99, оп. 1, д. 55, л. 215. О перемещении Н. И. Ананьина штатным смотрите­лем из Кузнецка в Томск см. ГАТО, ф. 99, оп. 1, д. 237, л. 72. О несданных Н. И. Ананьиным книгах в библиотеку кузнецкого уездного училища и о вы­чете их стоимости из его пенсии см. ГАТО, ф. 99, оп. 1, д. 286, л. 9; д. 396, л. 46 и ф. 125, оп. 1, д. 100, л.   10.

Андреев, Василий Иванович – кузнецкий город­ничий с сентября 1853 г. Формулярные списки о его службе см.: за 1856 г. – ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 659, л. 354-360; за 1860 г. – ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 849, _л.  988-1012.

Арамильский, Яков Никитович – кузнецкий про­тоиерей. Переписка Я. Арамильского с тобольским архиепископом сохранилась в делах тобольского ар­хива. При нем в Кузнецке была заложена Кладби­щенская церковь. Одно из приоритетных стремлений Арамильского заключалось в максимально возмож­ном сокращении издержек на ее строительство. Так, 9 июля 1807 г. им было рапортовано тобольскому архиепископу о том, что Успенская Кладбищенская церковь им, Арамильским, «сего июля 4-го числа соборне обложена, а что в представляемом к Вашему Высокопреосвященству фасаде показана из алтаря наверх лестница, где намерение было соорудить риз­ницу, но как оная требует лишних издержек, то по совету граждан ныне оставлена, купол же по размеру Вашего Преосвященства непременно сооружен быть имеет…» (ГАТО, ф. 156, оп. 2, д. 319, л. 8). Сын Арамильского  Никита  Яковлевич   в  30-е  гг.  служил в Кузнецке дворянским заседателем (ГАТО, ф. 3, оп. 2,  д.  84, л.  4).

Баженов, Василий Глебович – кузнецкий купец. В 1844-46 гг. кандидат городового судьи. В 1859-61 гг. городовой судья.

Из рапорта кузнецкого окружного полицейского управления 9 октября 1870 г.: «…Ночью часу в 12-м в городе Кузнецке… от поджога соломы произошел пожар, который вскоре был потушен, не причинив никакого вреда строению, а пред сим за полчаса был взят сидевшим у завозни купца Василья Баженова… крестьянин Федор Бараксанов, который два раза за­жигал для чего-то спички и у него по осмотру най­дена коробочка спичек, а подле него взяты щепы, – как бы приготовлены для поджога…» (ГАТО, ф. 3, оп.  2,  д.   1433, л.   143).

Баженов, Федор – в конце XVIII – первой чет­верти XIX вв. священник села Подгороднего, близ Кузнецка. В делах Тобольского архива сохранились документы о назначении Баженова на должность. Так, кузнецкий священник Ефим Викуловский 10 сентября 1790 г. рапортовал тобольскому епископу Варлааму, что Христорождественская церковь села Подгороднего им «соборне освящена и по освящении священнику Федору Баженову священнослужение в ней производить приказано…» (ГАТО ТФ, ф. 156, оп. 22, д. 11, л. 3). Там же: дело по донесению Кузнецкого духовного правления об оштрафовании священника села Подгороднего Ф. Баженова на 25 руб. на вдов и сирот за 1828 г. (ГАТО ТФ, ф. 156, оп.  22,  д.  716).

Баранов, Петр Андреевич – кузнецкий купец 2-й гильдии. В  1850-52 гг.  – городовой судья.  В  1848 г. заявленного   капитала   -   6  тысяч   рублей   серебром (ГАТО, ф. 3,  оп. 2, д. 463, л. 757-758).

Бехтенев, Алексей – кузнецкий купец 3-й гиль­дии. Из рапорта кузнецкого городничего от 19 ноября 1855 г. о пожаре в доме купца А. Бехтенева: «…16-го на 17 число сего ноября ночью в 3 часа в городе Кузнецке в доме 3-й гильдии купца Алексея Бехте­нева неизвестно отчего произошел пожар и с помо-щию пожарной команды и собравшегося народа тот пожар уничтожен…» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 623, л.  225).

Буткеев, Александр Степанович. Упоминается И. Конюховым без имени и отчества в главе «Еще о неприятельских якобы действиях». На государствен­ной службе с 11 апреля 1826 г. Заседатель кузнец­кого земского суда с 31 декабря 1838 г. (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 319, л. 22-23). Формулярные списки о его службе: за 1854 г. – ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 392, л. 798-801, за 1846 г. – там же, д. 447, л. 147-169, за 1847 г. – там же, д. 447, л. 943-946, за 1848 г. – там же, д. 398, л. 545-548, за 1849 г. – там же, д. 471, л. 495-498, за 1850 г. – там же, д. 498, л.   187-190.

Бычкова, Неонила – крестьянка села Усятского. Между рассказом И. С. Конюхова об ее убийстве и документами томского архива выявились некоторые расхождения. Из ведомости о происшествиях за 1876 г.: «Близ г. Кузнецка 27-го сентября во рву найдена крестьянка Ильинской волости села Усятского Нео­нила Бычкова мертвою, с знаками насильственной смерти, в убийстве заподозрен проживающий в го­роде Кузнецке крестьянин Уксунайской волости Тро­фим Бортников» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 1718, л. 235).

Васильев, Михаил Васильевич – кузнецкий ку­пец, из солдат. В 1874-76 гг. кузнецкий городовой староста. Подробнее см. публикацию: Воспоминания сторожила Кузнецка Г. В. Куртукова // Кузнецкая старина. – Вып. 1. – Новокузнецк, 1993 г. – С. 151 – 156.

См. также материалы, переданные в НГКМ: Лич­ный фонд В. Тогулева, связка 1, л. 5; связка 4, л. 23, 27; связка 6, л. 3, 4, 6, 7, 24; связка 8, л. 15; связка  14, л.   12.

Викуло вский, Ефимий – кузнецкий священник, закащик. При нем была вновь освящена Христорождественская церковь села Подгороднего близ Кузнец­ка, что и нашло отражение в делах тобольского ар­хива. Так, 20 апреля 1790 г. Е. Викуловский рапор­товал епископу, что в Христорождественском храме «лежащие верви от сырости все под низом изгнили, и сверху лежащие на половине престола, по той причине, что при оной церкви священника не име­лось восемь лет и так стояла церковь пуста», на что по резолюции Его Преосвященства в июне того же года было приказано «святой престол освятить пол­ным по чиноположению церковному освящением, а что ветхое окажется – на оном переменить» (ГАТО, ф. 156, оп. 22, д. 11, л. 1 и 2). При нем же в 1792 г. был заложен Градокузнецкий каменный Спасопреоб-раженский собор (ГАТО, ф. 170, оп. 1, д. 4505, л. 1-2).

Владимир Александрович – Великий Князь, по­сетивший Кузнецк 8 июля 1868 г. О его пребывании в городе см. подробнее в книжке: Н. А. Костров. Путешествие по Томской губернии его Император­ского Высочества, Государя Великого Князя Влади­мира Александровича. – Томск,  1868  (то же – газетный вариант: Томские губернские ведомости. – 1868. – №  43).

Из рапорта Кузнецкого волостного старшины Ананьина 17 сентября 1868 г.: «Кузнецкое волостное правление, с предложения моего, в видах предохра­нения навсегда в память, лодки, на которой Его Им­ператорское Высочество Великий Князь Владимир Александрович в 8 день июля сего года удостоил переправиться через реку Томь при селе Христорож­дественском… заключило сделать вызов желающим взять с подряда постройку сарая (здания) для охра­нения сказанной выше лодки…» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 366, л. 4). См. также приговор волостного схода Ильинской волости 21 декабря 1868 г. о постройке к 7 июля 1869 г. часовни «лучшей архитектуры» в память пребывания в селе Ильинском Великого Кня­зя (см. там же, л. 6), и копию Указа Святейшего Правительствующего Синода от 1869 г. о разрешении крестного хода в селе Томском в память путешествия Великого Князя Владимира Александровича (там же, л.   11).

Враблевский, Людвиг Кузьмич – кузнецкий го­родничий с 4 февраля 1837 г., служил винным при­ставом с 5 мая 1846 г. Формулярные списки о его службе: за 1839 г. ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 271, л. 209-214; за 1840 г. – там же, д. 271, л. 708-749; за 1841 г. – там же, д. 291, л. 578-627. Из фор­мулярного списка за 1848 г.: «Был под судом за послабление в содержании арестантов и употребле­нии оных в свои услуги и на работу и по Указу Правительствующего Сената от 14 марта 1845 г. за № 1774 в уважение долговременной и беспорочной его службы оставлен от дела свободным, с тем, чтобы впредь  не  определять  его  к   подобным  должностям» (ГАТО,  ф. 3,  оп.  2, д. 398, л.  957-962).

Годлевский, Александр Осипович – член Кузнец­кого Земского Суда (приблизит. 1832 г.), кузнецкий соляной пристав (ориентировочно 1834-50 гг.). Фор­мулярные списки о его службе см. ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 84, л. 7; д. 392, л. 631-634; д. 398, л. 1001 – 1004; д.  498, л.  711-714.

О сгоревшем 5 ноября 1848 г. деревянном доме А. О. Годлевского см. рапорты городничего Филипова: «…открылось, что… дом загорелся с наружной сто­роны к заднему двору; но от какой причины неиз­вестно и живший в означенном доме на квартире мещанин Михайло Васильев Шебалин и семейство его на сделанный в Полицейском Управлении спрос показали, что упомянутого дома они не поджигали и неосторожно огня нигде не имели» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 446, л. 1202, 1142). Дом «…при усиленном действии пожарных инструментов и жителей г. Куз­нецка, разломан и огонь затушен», здание же «со­ляному приставу Годлевскому стоит девяносто руб­лей серебром»  (там же, л.   1229).

Емельянов, Леонид Никандрович – кузнецкий купец, кандидат городового старосты до 7 апреля 1877 г. Держатель частного магазина (см., напр., один из счетов, выданных магазином Емельянова: ГАТО, ф.  3,  оп.  2, д. 4321, л.   186).

Захарьин, Василий Иванович – кандидат кузнец­кого городового головы в 1829-31 гг., кузнецкий мещанин.

Из рапорта кузнецкого городничего Филипова 18 апреля 1844 г.: «17 числа сего апреля поутру в 6 часу, явясь в полицию, кузнецкий мещанин Василий Иванов Захарьев объявил, что он, прогоняя по городу своих коров на поле, увидел с горы человека, лежа­щего во рву вверх лицом с раскинутыми руками мертвым… оказалось, что мертвый человек есть куз­нецкий мещанин Степан Иванов Леонтьев и по тща­тельному розыску со стороны полиции открыто, что Леонтьев накануне, т. е. 16 числа по вечеру, бывши весьма в пьяном виде, идя косогором рва вышиною в 5 сажень, от пьяности пошатавшись, упал и убился об камни, лежащие в самом низу» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 359, л. 255-256; см. также д. 353, л. 402-403 и л. 494).

Ивановский, Илья Иванович. Кузнецкий купец 2-й гильдии, оказавший заметное влияние на жизнь кузнецкого церковного клира. В 1868 г. выступает против решения томского епархиального начальства сократить штат Градокузнецкой Одигитриевской церк­ви из-за появления самостоятельного прихода в де­ревне Атамановой. «По поручению моих одноприход-ских, – писал Ивановский епископу, – позволяю себе смелость почтительнейше просить Ваше Преос­вященство принять милостивое внимание, что Оди-гитриевская церковь находится в городе, прихожане ее слишком привыкли к торжественной Божествен­ной службе, которая образцово устроена нынешним уважаемым всеми священником (имеется в виду Е. И. Тюменцев, – Сост.), привлекает постоянно в храм Божий не только всех прихожан своих, но и жителей других приходов…» (ГАТО, ф. 170, оп. 3, д. 625, л. 1). В дальнейшем хлопоты И. И. Иванов­ского об увеличении штата Одигитриевского храма, например, за счет введения дополнительной должно­сти управляющего церковным хором на диаконской вакансии, были также тщетными – по мотивам «малочисленности прихожан и скудности   средств содер­жания причта»  (ГАТО, ф.  170, оп. 3, д.  1553, л. 3).

И. Ивановский – держатель кузнецкого питейно­го заведения, и постольку – участник нескольких полицейских разбирательств. «22 числа сего месяца, – сообщалось, к примеру, из кузнецкой полиции в январе 1867 года, – в 8 часов пополудни, находя­щийся сидельцем в питейном заведении купца Ива­новского политический преступник Томашевский по­дал городничему объявление о размене у него ранее четвертого часу мещанином Яковом Шукшиным ока­завшегося фальшивым 10 руб. кредитного билета…», почему и было объявлено впоследствии формальное полицейское следствие  (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д.  1223).

Карманов, Василий Федорович – кузнецкий ку­пец 3-й гильдии. В 1847-49 гг. – городовой судья. В 1848 г. заявленных капиталов 2400 рублей сереб­ром   (ГАТО, ф. 3, оп.  2,  д. 463, л.  757-758).

Касаротов, Емельян Якимович – кузнецкий го­родничий. См. документы, подписанные Касаротовым и переданные в копии в НГКМ: Личный фонд В. Тогулева, связка 1, л. 21, 22, 23; связка 9, л. 38.

Конюхов, Василий Максимович – кузнецкий ку­пец 3-й гильдии. Сумма заявленных в 1848 г. капи­талов – 2400 рублей серебром (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 463, л. 757-758). В 1868-70 гг. – кузнецкий городовой староста. В госархиве Томской области хранится дело об упущении по службе городового старосты   (ГАТО,  ф.  3,  оп.  2, д.   1712,  л.   11).

В октябре 1839 г. В. М. Конюхов находился в фокусе одного полицейского разбирательства. Так, кузнецкий городничий Враблевский рапортовал в гу­бернское правление о том, что «…кузнецкий 3-й гильдии купец Василий Максимов Конюхов словесно объявил, что занимавшиеся у него по найму плот­ническою работою кузнецкие мещане Иван Толма­чев, Степан Молев и Осип Шебалин при поднятии всеми совокупно наверх заплота слеги длиною при­мерно 15-ти аршин, кроме Степана Молева, споколь-знувшись упали, в разные стороны, а сего последне­го, которым та слега была поддерживаема на правом плече, ударило оною в голову и ушибло до смерти» (ГАТО,  ф.  3,  оп.  2, д.  263, л.   109).

Конюхов, Михаил Иванович – сын И. С. Коню­хова, купец, кузнецкий городской голова с 1877 г. Специальная публикация: В. Тогулев. Тяжба о ста рублях // Современные проблемы исторического краеведения. – Кемерово,   1993. – С. 35-36.

См. также материалы, переданные в НГКМ: Лич­ный фонд В. Тогулева, связка 1, л. 7; связка, 2, л. 34;  связка 4, л.   18,  24-26,   28;  связка 9, л.  38.

Копылов, Яков Васильевич – кузнецкий купец 3-й гильдии. В 1835-37 гг. городской судья. В 1848 г. заявленных капиталов 2400 рублей серебром (ГАТО, ф.  3,  оп.  2,  д.  463, л.  757-758).

Кроткое, Захарий Матвеевич – кузнецкий свя­щенник. Дьяческий сын. Окончил Пензенскую ду­ховную семинарию с аттестатом 1-го разряда в 1846 г. В 1850 г. за попечение о храме Божием объявлено ему архипасторское благословение. В 1852 г. объяв­лена искренняя благодарность от Императорского Русского Географического Общества за доставление климатических сведений, за это же получено Указом Консистории архипастырское благословение. В 1853 г. за ревностное проповедование слова Божия объявле­но архипастырское благословение. В 1854 г. за до­ставление этнографических сведений объявлена от Императорского Русского Географического Общества искренняя признательность. В 1855 г. избран цензо­ром сельских проповедей. В 1856 г. принят в Том­скую епархию и определен к Градокузнецкому Пре­ображенскому Собору. В 1857 г. награжден набед­ренником за ревностное исполнение своих обязанно­стей и особенные труды в назидании прихожан. В 1858 г. награжден бронзовым крестом в память войны 1853-56 гг., в 1858 г. перемещен в Петро-Павлов-скую церковь Салаирского рудника. В 1861 г. пере­мещен к церкви Гурьевского завода и в том же году переведен к Михайло-Архангельской церкви Салаир­ского села. В 1868 г. награжден фиолетовой скуфьею. В 1869 г. перемещен священником в Градокузнецкий Спасопреображенский собор. В 1870 г. утвержден благочинным. В 1872 г. награжден фиолетовой ками­лавкою. В 1873 г. за составление церковной летописи Кузнецкого Преображенского собора объявлено ему архипастырское благословение. С 1877 г. протоиерей (ГАТО,  ф.  170,  оп.   1, д.  1099, л.  2).

Публикации: М. Кушникова, В. Тогулев. Спорное завещание купчихи Фамильцевой или… Поединок иереев  //  Родник сибирский.  -   1993.  -  №   15.

Копии документов о 3. М. Кроткове из фондов НГКМ: Личный фонд В. Тогулева, связка 3, л. 36, 40; связка 4, л. 11 – 13, 58, 61; связка 6, л. 11 – 14; связка 7, л. 27, 30, 33, 34, 40, 42, 43; связка 8, л. 5,  9; связка  10, л.   18,   19,  21,  22.

Ловыгин, Михайло Гаврилович – кузнецкий ку­пец 3-й гильдии. В 1848 г. заявленных капиталов – 2400 рублей серебром (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 463, л. 757-758).

Ломшаков, Лев Иванович – кузнецкий купец 3-й гильдии.   В   1841-43   гг.   кандидат  городового  судьи.

В 1848 г. заявленных капиталов 2400 рублей сереб­ром   (ГАТО, ф. 3, оп.  2, д. 463, л.  757-758).

Медников, Антон Константинович – кузнецкий городской голова с 1 января 1881 г. Из государст­венных крестьян. Образование получил домашнее. Причислен в купцы 2-й гильдии. В 1871 г. Кандидат городового старосты с 1874 по 1877 г. Директор го­родского Тюремного Комитета с 1881 г. Почетный блюститель кузнецкого мужского приходского учили­ща с 1882 г. Формулярный список о его службе см. ГАТО,  ф.   126,  оп.  4,  д.  3, л.  394-397.

Наумов, Василий – кузнецкий мещанин, прини­мавший участие в строительстве Фроловской часовни. В 1861 г. в числе прочих выступал против открытия в Кузнецке женского училища «по бедному нашему состоянию и неимению никакой особенной промыш­ленности, которая могла бы поддерживать наше со­стояние»   (ГАТО,  ф.  3,  оп.  2,  д.  953, л.   1).

Платон, епископ томский. Переписка кузнечан с Платоном см. НГКМ, Личный фонд В. Тогулева, связка 3, л. 34, 36-38, 40, 41; связка 4, л. 37, 44, 48, 49, 52, 58, 60; связка 7, л. 28, 43; связка 8, л. 5,  9.

Из записки священника Захария Кроткова о по­сещении епископом Платоном города Кузнецка в июне  1868 г.:

«…Преосвященнейший Платон в город Кузнецк прибыл в половине 5 часа. Так как Владыкою в городе Кузнецке предположено в Воскресенье совер­шить литургию, то он, не заезжая в собор, прямо отправился в приготовленную для него квартиру. В 6 часов начался благовест ко всенощному бдению и в половине 7 Преосвященный изволил прибыть в собор.   Всенощное бдение совершал сего собора протоиерей Павел Стабников. Преосвященнейший выхо­дил на литию и величание… 20 июня в Воскресенье, литургия назначена была Преосвященным в Одигит-риевской церкви. Благовест в ней начался в 9 часов утра. В 3/4 десятого Владыка прибыл в церковь. При совершении литургии участвовали с ним те же, ко­торые были за всенощным бдением в соборе, кроме протоиерея Стабникова, который по распоряжению Владыки совершал литургию в соборе, а на место его участвовал… Одигитриевской церкви священник Тю-менцев. Как при литургии, так и при всенощном бдении было большое стечение народа: много было и из окрестных деревень. После литургии Преосвя-щеннейшему угодно было посетить квартиру кузнец­кого окружного исправника Тюшева, где изволил ку­шать чай, а отсюда отправился в квартиру. Как в соборе, так и в Одигитриевской церкви Преосвящен­ным ревизия церковным документам не была делае­ма, полагаясь на исправность Благочинного; что и высказано им было Благочинному после всенощного бдения в соборе. Время до обеда Преосвященным проведено было то в принятии от некоторых лиц прошений, то в беседе с присутствовавшими в квар­тире из чиновников кузнецких. После обеда, часу в 4, Владыка, при колокольном звоне изволил выехать из города Кузнецка в улус Осиновский…» (ГАТО, ф. 170,  оп.  2, д.  447,  л.   11 – 12).

Плотников, Василий – титулярный советник. Рас­сказ И. С. Конюхова об убийстве жены В. Плотни­кова канцелярским служителем Василием Зуевым подтверждается рапортом кузнецкого городничего Враблевского от 18 апреля 1838 г.: «честь имею до­нести по делу о скоропостижно умершей уволенного от службы  титулярного советника  Василья   Плотникова жены Веры, открылся в насильственной смерти означенной титулярной советницы Плотниковой пре­ступник штата здешнего Земского Суда канцелярист Василий Васильев Зуев» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 238, л.  334).

Полосухин, Иван Степанович – кузнецкий купец 3-й гильдии. В 1848 г. заявленного капитала – 2400 рублей серебром (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 463, л. 757- 758). Документы о загоревшемся на рассвете 4 но­ября 1848 г. заплоте во дворе дома купца И. Поло­сухина см.:  ГАТО, ф. 3,  оп.  2, д.  446, л.   1211.

Портнягина, Елена – жена отставного казака. Рассказ И. С. Конюхова об убийстве Е. Портнягиной лишь отчасти подтверждается документально. По ра­порту кузнецкого городничего Враблевского от 15 мая 1842 г. дело обстояло так: «12 числа сего мая в 5-м часу утра мещанский 13-летний сын Степан Тро­фимов, явясь в Полицейское Управление, объявил, что он, идя переулком, мимо дому мещанина Зино­вия Фамильцева, увидел между накатанным в пере­улке лесом лежащее мертвое тело… какое по осмотру оказалось – жена отставного резервного казака Пор­тнягина Елена… Смерть означенной женки последо­вала от апоплексического кровяного удара, произ­ошедшего от злоупотребления спиртных напитков…» (ГАТО,  ф. 3,  оп.  2, д. 466, л. 549).

Пушкарев, Осип – кузнецкий мещанин. Рассказ И. С. Конюхова об убийстве О. Пушкарева подтвер­ждается архивными документами. Так, в ведомости о происшествиях за 1872 г. отмечалось: «Полицей­ский надзиратель Бакатин рапортом от 30 июля за № 452 донес Полицейскому Управлению, что в 30 число июня поутру кузнецкому мещанину Осипу Пушкареву нанесены тяжкие удары в голову чугунной картечью женою его Анною Кириловой, от ко­торых он 3 числа августа месяца в Кузнецком Во­енном Лазарете помер…» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 1454, л.  292).

Рашков,   Флегонт   Нефодьевич -   кузнецкий   ку­пец,  держатель  мыловарни,   свечного завода  и  двух воскобоен.  Из рапорта кузнецкого городничего Анд­реева от  10 августа  1862 г.:  «6-го числа августа на­стоящего   1862   года   в   2   часа   пополуночи   был полициею   усмотрен   огонь   расстоянием   от   города Кузнецка около двух верст,  в зданиях мыловарни  и двух  воскобоен,  принадлежащих:  кузнецкому  купцу Флегонту Рожкову и крестьянину Кузнецкой волости Козьме  Рожкову.  По прибытии  полицейской  коман­ды, а вслед за  ним  и  пожарной,  состоящей из обы­вателей   города,   на   место   пожара,   застали   уже   все здания объявшимися в сильной степени огнем, како­вой  был  прекращен   и  спасено  несколько лесу   чрез разломание тех зданий. По розыскам полиции дозна­но,  что купец  Рожков постоянно варил  мыло и 4-го числа Августа (в субботу), окончив варку, запер мы­ловарню и,  вероятно,  оставил  в печке огонь,  от ко­торого  загорелась  внутренность  здания   и  тот  огонь вышел   чрез  крышу  наружу…»   (ГАТО,   ф.  3,   оп.   2, д.  980, л. 368).

Родионов, Иван Родионович – с сентября 1879 г. занимающий место городского головы. Состоял под судом – см. копию с журнала кузнецкой городской думы от 3 июля 1883 г. за № 49 о выборе заседателя и кандидата в кузнецкий окружной суд вместо купца Ивана Родионова и мещанина Саренкова (которые состояли под судом и по решению не оправданы), ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 1903, л. 298. См. также доку­менты о тяжбе И. Р. Родионова с М. И. Конюховым по поводу причитающегося за исправление должно­сти городского головы жалованья – там же, л. 186- 196.

Родюковы,-  нарымские купецкие дети,  имевшие недвижимую собственность в Кузнецке. О сношениях Родюковых с кузнецким училищным начальством см. документы   Томского   архива.   Так,   1   июля   1835   г. штатный   смотритель   кузнецкого   уездного   училища Н.   И.   Ананьин   в  донесении   о   посещении  томским гражданским губернатором города Кузнецка сообщал: «…я   был   приглашен   господином   губернатором   для осмотра   дома   купцов   Родюковых.   Его   Превосходи­тельство нашел  в  нем  многие для  училища  неудоб­ности,   и  на  замечания  мои  о непрочности  и  безоб­разии  сего дома,   и   что  просимые  Родюковым   15000 рублей далеко превышают истинную его цену, отве­чал: «кажется, они хотят его пожертвовать, это было бы  хорошо»…»   (ГАТО,  ф.  99,  оп.   1,  д.  49, л.  281). История с покупкою дома  Родюковых для училища, в которой не последняя роль принадлежала и автору летописи,   затянулась.  Так,  спустя  два  года,   25  ок­тября  1837 г. Н. Ананьин рапортует директору учи­лищ  Томской   губернии,   что  «23   числа…   явился   ко мне здешний  купец  Иван   Конюхов и  предъявил до­веренность… от купецких детей Родюковых на сдачу дома   в   училищное   ведение…   По   осмотру   нашему оказалось:   наружная   штукатурка   во  многих   местах значительным количеством обвалилась… печи все во­обще   весьма   ветхи   и   две   из   них   к   употреблению совершенно опасны… стеклы в летних и зимних ра­мах  большею  частию  разбиты…»   (ГАТО,  ф.  99,  оп. 1,  д.  55, л.  245).  Подробнее см.:   М.  М.  Кушникова. Остались в памяти края.- Кемерово,  1984.- С. 60- 63.

Серебренников, Иван – автор известного преда­ния, пересказанного И. Конюховым в главе «О во­енных нападениях на город». Вопрос о дословном воспроизведении предания и исторической идентифи­кации личности автора затрагивается в публикациях: Н. Костров. Город Кузнецк. Историко-Статистиче-ский очерк // Повествование о Земле Кузнецкой (Автор-составитель В. Тогулев.- Кемерово, 1992.- С. 65, 107; В. Тогулев. Иван Серебренников // Куз­басс.-   1992.- 28 августа.

Стабников, Павел Трофимович – кузнецкий свя­щенник. Родился в 1802 г. в семье дьячка. По окон­чании курса в Рязанской семинарии с аттестатом 1-го разряда 30 ноября 1829 г. рукоположен во священ­ника. С 13 сентября 1843 г. определен к Спасопре-ображенскому собору г. Кузнецка и назначен благо­чинным. Состоял законоучителем в Кузнецком уез­дном училище, был директором Кузнецкого попечи­тельного общества о тюрьмах, членом оспенного комитета. Награждался бархатной фиолетовой скуфьею, набедренником, бархатной фиолетовой ка­милавкою, наперстным бронзовым крестом в память войны 1853-56 гг., Императорским Орденом Святой Анны III степени. Послужной список П. Т. Стабни-кова см.:  ГАТО,  ф.   170,  оп.   1, д.  326,  л.  3.

Отдельные публикации о П. Т. Стабникове: М. М. Кушникова, В. Тогулев. Спорное завещание купчихи Фамильцевой или… Поединок иереев // Родник си­бирский.- 1993.- № 15. В. Тогулев. Юбилей свя­щенника.  //   Родник сибирский.-   1993.-  №   1.

Документы о П. Т. Стабникове, переданные в ко­пии в НГКМ: Личный фонд В. Тогулева, связка 3, лл. 37, 38; связка 4, л.  13, 34, 42, 43, 46, 47; связка 7, л. 22, 25, 27, 28, 43; связка  10, л. 28, 29, 36, 37. 38.

Сыскин, Степан. Рассказ И. С. Конюхова об убий­стве С. Сыскина подтверждается рапортом кузнецко­го полицейского управления от 12 февраля 1854 г.: «…сего февраля 8 числа… исправляющий должность квартального надзирателя казак Зеленчаков… нашел лежащими в сенях на полу жену Сыскина Авдотью Алексеевну, а в избе на кровати самого Сыскина мертвым с надетыми на шеи их удавками, а из сто­ящего на полу избы ящика вещи частию выбран­ными и разбросанными… оказалось: жена служителя Сыскина Авдотья Алексеевна… волосы на голове бы­ли всклочены, лицо сильно вздутое и посиневшее, глаза выпучившиеся из своих ямок и покрасневшие, язык опухший и стиснутый между зубами, шея пред­ставилась очень туго перетянутою, как должно по­лагать, с нее же снятою круглою шерстяною опо­яскою, обшитою дубасом, дважды вокруг шеи обве­денною  и  завязанною двумя узлами…

Муж означенной Сыскиной отставной служитель Степан Сыскин… шея оказалась очень туго перетя­нутою ременным черезседельником, обвитым вокруг шеи два раза и завязанным двумя узлами…» (ГАТО, ф.  3,  оп.  2, д. 580, л.   106-107).

Тюменцев, Евгений Исаакович – кузнецкий свя­щенник. Диаконский сын. В 1852 г. окончил курс Тобольской духовной семинарии. После трехлетнего служения в Овечкинской Николаевской церкви Бар­наульского ведомства в 1855 г. переводится в Куз­нецк священником. 6 февраля 1857 г. венчает браком Ф. М. Достоевского и М. Д. Исаеву в Градокузнецкой Одигитриевской  церкви. Скончался  в  1893 г.

Отдельные публикации о Е. И. Тюменцеве: М. М. Кушникова. Кузнецкие дни Федора Достоевского.- Кемерово, 1990; А. Шадрина. Из Кузнецкого окру­жения Ф. М. Достоевского // Кузнецкий рабочий.- 1990.- 7 июня; М. М. Кушникова. Черный человек сочинителя Достоевского.- Новокузнецк, 1993; В. Волчек, В. Тогулев. Письма иерея Тюменцева // Кузбасс- 1992.- 22 мая; А. Шадрина. Из Кузнец­кого окружения Ф. М. Достоевского. Отец Евгений // Разыскания. Историко-краеведческий альманах.- Кемерово, 1993.- С. 15-17; М. Кушникова, В. То­гулев. Утраченное письмо Ф. М. Достоевского… или… «Дело об Антиминсах» // Родник сибирский.- 1993.-  №   14.

Документы о Е. И. Тюменцеве, переданные в ко­пии в НГКМ: Личный фонд В. Тогулева, связка 6, л. 14, 16; связка 7, л. 19, 20, 23-26, 28, 30, 31; связка 8, л. 4, 5, 6; связка 10, л. 18-22, 28, 29, 31, 37,  38;  связка   13, л. 34; связка   14, л.  4,   14,  20.

Фамильцев, Викентий Зиновьевич – кузнецкий купец. О В. 3. Фамильцеве см. подробнее в публи­кации: М. Кушникова, В. Тогулев. Спорное завеща­ние купчихи Фамильцевой или… Поединок иереев //Родник сибирский.-   1993.-  №   15.

Филипов, Еригорий Иванович – Кузнецкий го­родничий с 11 марта 1844 г. Формулярные списки о его службе: за 1847 г.- ЕАТО, ф. 3, оп. 2, д. 877- 888;  за   1848  г.- там  же,  д.  398, л.  521-532.

Фольц, Владимир Иванович – кузнецкий город­ничий. См. копии документов, подписанных Фольцом и переданные в НГКМ: Личный фонд В. Тогулева, связка  3, л.  6,  7,   8,  28-30.

Хабарова, Дарья Степановна – кузнецкая деви­ца, дочь боярского сына,  начавшая строить Кладбищенскую церковь, что и нашло отражение в доку­ментах тобольского архива. К примеру, 22 ноября 1805 г. священник Хмылев доносил Великому госпо­дину Высокопреосвященнейшему Антонию, архиепи­скопу Тобольскому и Сибирскому и кавалеру, что «сего ноября 18-го дня в поданном в здешнее прав­ление прошении живущая в городе Кузнецке умер­шего сына боярского Степана Хабарова дочь девица Дарья прописывает: что имеет она ревностное жела­ние и усердие при имеющемся города Кузнецке клад­бище, где похороняются мертвые тела, сколько своим радением и старанием, а паче помощию, обещавае-мую усердствующими города Кузнецка жителями, соорудить каменную во имя Успения пресвятые Бо­городицы церковь и просить о построении оной клад­бищенской церкви…» (ГАТО ТФ, ф. 156, оп. 22, д. 319, л.   1).

Хаов, Иван Васильевич – кузнецкий мировой по­средник. Назначение И. В. Хаова на должность и его первые шаги в новом качестве сопровождались не­благожелательной реакцией со стороны учебного ве­домства. Так, штатный смотритель кузнецких учи­лищ Федор Алексеевич Булгаков в письме от 26 ап­реля 1874 г. вынужден был жаловаться на мирового посредника Хаова, «удалившего отличного и способ­ного» учителя Аргунова из Бачатского училища, в силу чего последний «целый год бедствовал, посколь­ку бывший «директор училищ Иванов словесно обе­щал ему Бийское место и не сдержал своего слова», а Хаов не давал возможности занять Аргунову преж­нее место «как изъявившему желание без его ведома перейти в другое ведомство». Со слов Ф. Булгакова, И. В. Хаов выказывал при этом «сильное негодова­ние…  и,   наверное,  не  приминет дать себя  чувствительно почувствовать Аргунову» (ГАТО, ф. 99, оп. 1, д. 685, б. н.). Полгода спустя, в декабре 1874 г., от того же штатного смотрителя поступает новая жа­лоба на Хаова, допускавшего априорную возмож­ность утверждения в должности сельских учителей лиц, не имеющих специальной подготовки и «свиде­тельства на звание начального учителя» (ГАТО, ф. 99,  оп.   1, д.   712,  б.  н.).

Хворов, Федор Яковлевич – кузнецкий купец, в 1871 – 73 гг. кузнецкий городовой староста. В томском архиве хранится дело об упущении по службе куз­нецкого городового старосты Федора Хворова (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 1712). О лавке Ф. Я. Хворова, при­строенной вслед за М. И. Конюховым к Преображен­скому собору в 1867 году, о чем рассказано в главе «О гостином дворе на нынешнем месте», см. подроб­нее объяснение Ф. Хворова от 17 октября 1869 г.: «сего числа полицейский надзиратель 1 квартала го­рода Кузнецка Бакатин объявил мне распоряжение Кузнецкого городского хозяйственного управления о том, чтобы я сломал торговую лавку, устроенную у ограды здешнего Преображенского собора на том ос­новании, что будто бы земля под ней принадлежит городу, а не собору, но так как несколько уже лет занимаюсь в той лавке продажею товаров с платою ежегодно известного количества денег в пользу собо­ра, не домогаясь того, кому принадлежит земля под оной и зная при том, что таковая есть собственность принадлежность Преображенского собора, а потому сломка ее зависит от церковнослужителей; я же хотя устраивал ту лавку, но сносить ее не вправе, как не мне принадлежащую, потому что она мною пожерт­вована собору 3-й год уже тому назад…» (ГАТО, ф. 3,  оп.  2, д.   1712,  л.   115).

Хмылев, Семен Яковлевич – священник Градо-кузнецкой соборной церкви. Скончался в 1831 г. От­дельные дела Тобольского архива о С. Я. Хмылеве: По рапорту Кузнецкого духовного правления о смер­ти Преображенского собора священника Стефана Хмылева в 1831 г., см. ГАТО ТФ, ф. 156, оп. 22, д. 922; О духовном завещании умершего Преобра­женского собора священника С. Хмылева, 1831 г., см. ГАТО ТФ, ф. 156, оп. 22, д. 960; По рапорту кузнецкого духовного правления о смерти священни­ка Хмылева жены Анны, 1823 г., см. ГАТО ТФ, ф. 156, оп. 22, д. 570.

Чертаков – отставной прапорщик. Рассказ И. С. Конюхова об убийстве Чертакова и его жены под­тверждается рапортом кузнецкого городничего Анд­реева от 5 октября 1856 г.: «5-го числа сего октября полицейский служитель Петров, справляясь о благо­получии города по своему участку и будучи около дома отставного прапорщика Чертакова и на зов его, Петрова, о благополучии они, Чертаковы, не окли­кались; почему он, Петров, пригласил соседей и по­шли в дом Чертакова, где их не отыскали, имение же их было разбросано по полу; почему он, Петров, дал знать г. городничему, и городничий пригласил стряпчего и взял понятых, по прибытии куда и по розыску ими Чертаков отыскан в подполье дома уби­тым, а жена его в хлеве, тоже убитая,- и у ней рот перевязан полотенцем, по осмотре же разбросан­ных по полу в избе разных вещей убитых Чертако-вых в числе их найдены: опояска.., рубаха.., шаро­вары серые в крови, сапоги солдатского товара в крови… Все эти вещи… признаны принадлежащими служителю  пожарной  команды  рядовому  Гаврилову,

находящемуся в бегах…»  (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 661, л.  339,  352).

Чишков, Илья – кузнецкий мещанин. Рассказ И. С. Конюхова об убитых «громом» детях Чишкова подтверждается рапортом кузнецкого городничего от 13 июня 1865 г.: «12 числа июня текущего месяца в 12-ть часов пополуночи, кузнецкая мещанская жена Авдотья Чишкова послала детей своих Данила 11-ти и Романа 9-ти лет за мужем Ильей Чишковым, на­ходившемся в кирпичном сарае, которых убило гро­мом с обожжением многих частей тела. Г. городни­чий, прибыв на место происшествия с приглашенным Окружным Лекарем Фальком, хотя принимал меры к возвращению жизни убитых мальчиков Данилу и Роману, но остались безуспешными…» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д.   1159, л.   191).

Шаньгин, Христофор Семенович – председатель кузнецкого сиротского суда с 1881 г. Держатель мы­ловаренного завода – см. журнал кузнецкой городо­вой думы о последствии измерения места земли, про­симого Шаньгиным под мыловаренный завод от 12 декабря   1882 г.   (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д.  1903, л. 217).

Шебалин, Варфоломей Васильевич – кузнецкий купец 3-й гильдии. В 1847-49 гг. служил за горо­дового судью. В 1848 г. заявленных капиталов 2400 рублей серебром (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 463, л. 757- 758).

Шебалин, Гаврила Иванович – кузнецкий меща­нин. В 1832-34 гг. кандидат городового судьи. До­кументы Томского архива подробно рассказывают об обстоятельствах пожара в упоминаемом в главе «О балаганах» сгоревшем «доме малолетних детей меща­нина Гаврилы Шаболина». Так, в рапорте кузнецкого городничего Филипова  14 марта   1848 г. сообщалось:

«Деревянный двухэтажный дом, занимаемый кузнец­ким земским судом, принадлежащий малолетним де­тям умершего кузнецкого мещанина Гаврилы Шеба­лина, заключающий в себе вверху пять комнат и внизу две,- из коих одна кухня, а другая в виде горницы (опекуном над малолетними детьми штат­ный смотритель кузнецкого уездного училища кол­лежский асессор Ананьин) в ночи на 12-е число сего марта вовсе истреблен пожаром, а находящиеся при нем службы сломаны, оценен же этот дом вместе со службами, как значится в заключенном Господином Ананьиным с Кузнецким Земским Судом контракте в двести семьдесят пять рублей семьдесят одну с половиной копеек серебром… во время сего пожара сгорело принадлежащего кузнецкому земскому суду имущества: девять стульев крашеных с подушками, восемь крашеных столов, шесть крашеных табуретов, два крашеных больших шкафа, один крашеный ящик, окованный железом, три пары железных съемов, пять медных посеребряных подсвечников, три подсвечника чугунных, щеты красного дерева с паль­мовыми костями, шесть с приборами чернильниц. Но что все сие это стоит? Не известно… От чего же именно произошел на 12 число в ночи пожар в доме, занимаемом Кузнецким Земским Судом, никакого правильного заключения Земский Суд сделать не мо­жет, но должно полагать, что произошел таковой от случившейся между теньковкою и потолком на трубе щели, подозрения же в поджоге здания Земский Суд изъявить никакого не может…» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д.  446,  л.  273).

Шебалин, Михайло Васильевич – кузнецкий ме­щанин. В 1829-31 гг.- кузнецкий городской голова. В  1850-55 гг.- кандидат городового судьи. О М.  В. Шебалине см. аннотацию к статье «А. С. Годлев­ский».

Шебалин, Петр Павлович – кузнецкий мещанин, в конце 60-х-начале 70-х гг. XIX в. постоянно про­живающий в селе Сарачумыш и избранный в 1868 г. старостой Сарачумышской Святотроицкой церкви. Из общественного приговора жителей деревни Сара-чумыша Уксунайской Волости Кузнецкого округа от 3 февраля 1868 г.: «мы, нижеподписавшиеся… раз­ного сословия жители, прихода Калтанской Никола­евской церкви, при согласии нашем постановили сей приговор в том, что если Сарачумышская Святотро-ицкая церковь освятится и отчислится от Калтанско-го прихода, для чего избрали церковным старостой постоянного проживающего в нашем Сарачумыше Кузнецкого мещанина Петра Павлова Шебалина на три года с 1868-го по 1871 год…» (ГАТО, ф. 170, оп. 3, д. 800, л. 3).

Шебалин, Павел Семенович – кузнецкий меща­нин. В летописи упоминается дом П. С. Шебалина, сгоревший вместе с домом И. С. Конюхова в 1853 г. Из рапорта кузнецкого городничего Фольца от 26 февраля узнаем о подробностях пожара: «…в 20 чис­ло сего февраля месяца в ночи около 2 часу дейст­вительно было известно квартальному надзирателю о случившемся пожаре в доме у купца Конюхова, куда в то же время прибыл, где была уже в готов­ности пожарная команда, а сам он, городничий, при­казал полицейским служителям бить в трещотки для извещения народа и огонь от происходившего ветра усиливался более и более и от завозни Конюхова к дому его произошел сильной и по тесноте строения дом Конюхова с прислугами равно находящийся на одной  почти   связи   флигель,   принадлежащий   мещанину Павлу Семеновичу Шебалину, сгорели, а на­ходящийся вблизи флигеля Шебалина дома: старый и новый, первый с разломанием одной половины до­ма и крыши с помощию народа от огня сохранили…» (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 571, л. 131 – 132). О том же пожаре см.:   ГАТО,  ф.  3,  оп.  2,  д.  570,  л.   18.

Шукшин, Степан Егорович – городовой староста до 7 апреля 1877 г. Документы томского архива о С. Е. Шукшине: О разрешении купцу С. Е. Шук­шину открыть трактирное заведение в Кузнецке в 1898 г.- ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 4238, л. 23; Журнал Кузнецкой Городовой Думы об отдаче места земли купцу С. Е. Шукшину под устройство кирпичного сарая от 8 февраля 1883 г.- ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 1903, л. 233; О пожертвовании кузнецким 2-й гиль­дии купцом С. Е. Шукшиным векселя на 70 руб. на содержание богадельни  – там  же, л.  264-265.

Из ведомости о происшествиях за вторую полови­ну мая 1901 г. по Кузнецкому уезду: «В гор. Куз­нецке в ночь на 3 мая у купца Степана Егорова Шукшина из завозни, находящейся при его доме, украдены: пальто коричневое суконного трека в 10 руб., дипломат драповый в 15 руб., кофта драповая в 8 руб., тальма драповая мужская 10 руб., шуба на беличьем меху, крытая шелковой материей в 90 руб., скатертей холстовой ткани и холста на 10 рублей. Похитители не разысканы… (ГАТО, ф. 3, оп. 2, д. 5011, л. 53).

СЛОВАРЬ  К  ЛЕТОПИСИ

СПИСОК   СОКРАЩЕНИЙ

ГААК          -  Государственный  Архив Алтайского Края.

ГАТО          -  Государственный  Архив Томской  области.

ГАТО ТФ – Тобольский  Филиал Государственного Архива Тюменской области.

НБ ТГУ     – Научная  Библиотека Томского Государственного Университета

НГКМ         -  Новокузнецкий  Городской Краеведческий  Музей.

ГАКО          -  Государственный  Архив Кемеровской области.